Октавиан Август - Поздняя латинская поэзия

Рим золотой, обитель богов, меж градами первый. [148] Перевод В. Брюсова. Это эффектное «одностишие» В. Брюсов включил в свою книгу стихотворных экспериментов «Опыты».

Встав, Карфаген уступает черед Константинову граду.
Но не на целый он шаг отступил от прежнего места —
Хоть не дерзает назваться вторым, но гнушается третьим.
Оба одну разделяют ступень: тот древним богатством,
5 Этот новой удачей силен; тот — был, этот — ныне
Свежею славой заслуг затмевает старинную славу,
Пред Константином своим заставляя склониться Элиссу. [149] Элисса — другое имя Дидоны, основательницы Карфагена.
И Карфаген укоряет богов, потому что позорно,
Риму не уступив, уступить второму за Римом.
10 Полно! пусть древний удел утишит новые страсти!
Будьте равны и помните впредь: не без божеской воли
Стала иною у вас и доля и скромное имя —
Ты ведь Византием звался, а ты — пунийскою Бирсой. [150] Бирсой назывался карфагенский акрополь (ср. «Энеида», I, 367).

15 Фебовой Дафны [151] Дафна (имя обращенной в лавр нимфы, в которую был влюблен Аполлон) — название рощи с храмом Аполлона и знаменитым увеселительным парком близ Антиохии. приют, стояла на третьем бы месте
Антиохия, но ей Александров препятствует город.
Обе стоят наравне, в обеих бушует тщеславье
И соревнует порок; в обеих безумствуют толпы
И восстает нездоровый мятеж в отчаянной черни.
20 Эта гордится, что Нил ей оплот, и в прикрытой долине
Расположила она свои плодородные нивы;
Та — оттого, что дала отпор вероломному персу.
Будьте и вы друг другу равны, македонские севы!
Ибо одну Александр Великий поставил у Нила,
25 А для другой основателем был Селевк, [152] Селевк , основатель Антиохии (ок. 300 г. до н. э.) считал свое родимое пятно в форме якоря знаком рождения от бога Аполлона и поэтому сделал якорь символом своей новой столицы. на котором
Было в бедро вожжено клеймо, очертанием — якорь,
Знак родовой, от отцов к сыновьям идущий в потомстве.

Громкой ждет похвалы и Галлия, мощная в бранях,
И у пределов ее — престольный город Треверов,
30 Даже у рейнских границ безопасный в покое и мире,
Римским давая войскам и одежду, и корм, и оружье.
Вширь раскинулся храм, опоясался быстрой стеною;
Льется внизу нескудный поток спокойной Мозеллы,
И ото всех окрайных земель приносит товары.

35 Дивен Медиолан и многого полон богатства:
Неисчислимы и пышны стоят в нем дома, даровиты
Люди и веселы нравы; двойною стеной окруженный,
Там раскинулся цирк, краса городу, люду услада,
И за такой же стеной сходят скатом ступени театра.
40 Пышные храмы, высоты дворцов, казны изобилье
И Геркулесова сень [154] Геркулесова сень — по-видимому, миланские термы (бани) были выстроены при храме Геркулеса, которого считал своим покровителем император-плебей Максимин (III в.), впервые возвысивший Медиолан до положения императорской резиденции. над прославленной в людях купальней,
Всюду дворы и сады в изваяниях мрамором блещут,
И огибают валы укрепленные город стеною.
Все здесь величием спорит и все превышает друг друга,
45 Не затмеваясь ничем, даже близостью вечного Рима.

Не обойду и тебя молчанием славящей песни,
Капуя, город полей, богатств, услад и роскошеств,
При переменах судьбы хранить не умевшая меру,
Слишком надеясь на счастье свое. Соперница Риму —
50 Ныне покорна, неверная — ныне верна; а когда-то
Здесь не чтился сенат, здесь дерзкие зрели надежды
Фаски кампанские взвить, капуанского видеть над Римом
Консула, власть разделить над всем обладаемым миром.
Да, — и встала она войной на латинскую матерь,
55 Знать не желая вождей, облаченных в римские тоги, —
И присягнула мечам Ганнибала, и в мнимом величье
Стала рабыней врага, обманувшись в безумной попытке.
Вскоре же после того, под бременем рухнув пороков
(Роскошь сломила пунийцев, гордыня сломила кампанцев, —
60 О, никогда не прочен престол у царицы Гордыни!),
Капуя, некогда Рим затмевавшая блеском и силой,
С ним наравне вздымая чело возвышенных кровель,
Ныне среди городов с трудом себя числит восьмою.

Раньше ты меньше была; но недавней своею заслугой
65 Ты, Аквилея, свое заняла девятое место,
Город, лицом к иллирийским горам от Италии ставший,
Людный пристанью, крепкий стеной, но особенно славный
Тем, что в эти недавние дни тебя для расплаты
Выбрал после пяти своих лет, преступленьями полный,
70 Максим, прорвавшийся в воинский сан полевой щепетильник.
Счастлива ты, которой дана была первая радость
Видеть, как пал британский злодей от авсонского Марса!

Добрую гавань свою распахни, Арелата двойная, [157] Арелата (Арль) названа «двойной», так как часть города располагалась на берегу, а часть на острове посреди Роны.
Галльский маленький Рим, которому дружно соседят
75 Марсов Нарбон и альпийских селян кормилица Вьенна!
Ты пополам рассеклась потоком стремительным Роны,
Главную улицу ты протянула мостом корабельным
И по нему принимаешь добро всего римского мира —
Не для себя, а для всех населений и всех поселений,
80 Что в плодоносном лежат аквитанском и галльском просторе.

Следом тебя назову, иберийское имя носящий
Милый Гиспал, омываемый Бетисом, мощным, как море,
Город, к которому вся склоняет Испания фаски.
Кордуба служит тебе, Тарракон со своею твердыней
85 И над заливом морским богатствами гордая Брака.