Фарид Аттар - Логика птиц

С приближением смерти Шибли стал взволнован.
Сердце было у него в ожидании, и прикрыл он глаза.
Затянул он зуннар удивления,
посыпал голову пеплом [300] Шибли, находясь при смерти, попросил пепел и посыпал им голову. .
То с пеплом он смешивал слёзы,
то вновь голову им посыпал.
Кто-то спросил: «В такой момент
ты видал кого-то, чтобы зуннаром он занимался?»
«Горю я, что мне делать, — ответил Шибли, —
раз я сгораю от ревности, что мне остаётся?
Моя душа, что от миров отказалась,
сейчас горит от ревности к Иблису,
ибо присвоили ему звание "проклятый",
и завидую я тому, к кому Господь обратился.
Здесь Шибли ждёт, в жажде и пламени,
а другому Он дал иное».
Различая камень и драгоценность, полученные из рук Падишаха,
к пути ты ещё не готов.
Если для тебя драгоценность — знак возвышения,
а камень — знак унижения,
то Падишаху становишься ты безразличен.
Не цени камни и драгоценности, но с ними и не борись,
ты только смотри, что всё это — из Его рук.
Лучше пусть пьяный возлюбленный камнем ударит,
чем у чужака приобрести драгоценности.
Нужен мужчина, умеющий ждать, от своего желания
отдающий жизнь на этом пути каждый миг,
чтобы ни на миг не переставал он желать,
не успокаивался ни на миг.
А если на момент перестанет желать,
неверным окажется на этом пути и невежливым.

Добросердечный прохожий увидел Маджнуна плачущим:
тот на тропинке землю просеивал.
— О Маджнун, что ты там ищешь? — прохожий спросил.
— Безусловно, ищу я Лейли, — ответил Маджнун.
— Где же ты её ищешь? в земле? — воскликнул прохожий. —
Разве место чистой жемчужине на проезжей дороге?
— Я ищу повсюду её, — ответил Маджнун. —
Может быть, где-нибудь хотя бы на миг и найду!

Иусуф Хамадани [301] Абу Якуб Юсуф ал-Хамадани, суфийский шейх. С его именем соотносят себя ордена «хваджаган» и «йасавийа». , имам своего времени,
хранитель тайн всего света и дела знаток,
сказал: «С верху донизу невероятно много всего,
и все, что есть, дозорный осматривает».
Каждая частичка сама по себе — словно Йакуб,
потерявший Иусуфа и о нем спрашивающий.
На Его пути нужны боль и терпение,
и жизнь должна проходить в них обоих.
Но если даже ими ничего не решается,
не ропщи! Этих тайн опасайся [302] То есть не пробуй анализировать. .
Если есть желание у мужчины, он обязан терпеть,
но у людей боли разве бывает терпение?
Терпи, если желаешь, не бывает иначе,
не обрести путь тем, кто не причастен к страданию.
Как зародыш в материнской утробе,
будь непрерывно с собой, продолжай быть с собой.
Не выходи из своей глубины ни на миг,
если вдруг захочется хлеба, то пей кровь в этот миг:
пища зародыша в утробе — это кровь,
то, что снаружи, — сплошь суета.
Пей кровь и терпи мужественно,
и обретёшь искомое через страдания.

Шейх Майхани испытывал великое сжатие.
Вышел он в поле: глаза в крови, сердце напополам разорвано.
Увидел вдалеке старика из деревни,
тот привязывал корову, но сиял благородством. '
Шейх подошёл к нему и поприветствовал,
поведал о состоянии своей души, не скрывая.
«О Абу Сайд! — выслушав его, сказал старик. —
С нижнего ковра до Великого Престола
если всё засыпать пшеном,
и не единожды, а подряд сотню раз,
и если птица будет склевывать
по зернышку каждую тысячу лет,
и если даже после этого времени
птица таким же образом ещё сто раз очистит Вселенную,
и вдруг аромат Его Порога душа ощутит —
и то слишком рано это случится, Абу Сайд!»
Желающим придётся многое вытерпеть,
и не любой способен стать терпеливым желающим.
Пока желание внутри не возникнет,
так просто не появится мускус в желудке из крови.
Если у человека желание внутри возникает,
он пройдёт по своей крови и через Вселенную.
Лишённый желания — мёртвая туша,
он — не живой, он — картина на стенке.
У кого нет желания, тот — животное,
Бог свидетель! Без желания он — бездушное изображение.
Но если найдёшь драгоценное сокровище,
придётся желать покрепче начать:
кто обрадовался сокровищам,
тот ими же связал себе ноги.
Для того, кто на пути останавливается, привлечённый чем-либо,
идолом помеха становится, а сам он — идолопоклонником.
Придя с поверхностным умом, потеряешь сердце,
и голову от пьянящего вина потеряешь.
Но не пьяней от одного бокала,
взыскуй бесконечного бытия.

Однажды ночью Махмуд ехал без войска,
заметил на дороге хакбиза,
тот повсюду холмиков накопал.
Увидев это, султан свой браслет
бросил посреди холмов, и затем
быстрее ветра погнал коня прочь.
И на следующую ночь вернулся султан,
и вновь увидел хакбиза: по-прежнему тот просеивал землю.
«Ведь то, что ты нашёл вчера, — сказал султан, —
сравнимо с налогом со всей страны лет за десять!
Но по-прежнему ты сеешь землю...
Живи в роскоши, ибо нужда тебя миновала».
«Найти такое сокровище, — сказал хакбиз, —
мне удалось благодаря этому делу.
Раз благодаря такому делу я стал богат,
пока есть у меня силы, так и буду им заниматься».
Будь мужчиной этой двери, чтобы Он тебе её приоткрыл,
не отворачивайся от дороги, чтобы Он тебе путь показал.
Это твои глаза постоянно закрыты.
Пожелай! Ибо та дверь открыта всегда.

Некто, покинувший себя, молился Господу
и говорил: «О Боже, открой мне дверь наконец-то!»
Рабийя, неподалёку сидевшая, спросила:
«О ты, легкомысленный! Когда же эта дверь бывала закрытой?»

Затем появится стоянка любви,
пришедший сюда утопает в огне.
Здесь можно быть только огнём,
им не ставший да не наслаждается своей радостью!
Влюблённый — он подобен огню:
горяч, жгуч, непокорен.
Не должен и на миг он быть осмотрителен,
сотню миров сжигает он радостно.
Ни мгновения не думает ни о вере, ни о неверии,
нет в нём и крупицы сомнения или убежденности.
На пути его зло и добро одинаковы,
с приходом любви он не видит ни того, ни другого.
О мобахи [303] Мобахи — намеренно не соблюдающий шариат, а также человек, не признающий ничего запрещённого. , не к тебе обращены эти слова,
ты — неверный, не по зубам тебе эти смыслы.
Влюблённый проиграет всё, что имеет,
и гордится воссоединением с Другом.
Иные назавтра ждут им обещанного [304] Подразумевается ожидание рая. ,
а у влюблённого в наличии здесь всё уже есть.
Пока шёлк внутри него не сгорит [305] В оригинале труднопереводимая игра слов и метафора одновременно. Аттар уподобил человека шкатулке, в которой находится смесь рубина, пепла шёлка, золотой пыли и других ингредиентов. Смесь называлась мофаррех, название это образовано от фарах, что означает «бодрость». Смесь изготавливалась из перечисленных веществ, затем шёлк и то, что могло гореть, поджигалось. После сгорания всё, уже перемешанное, было готово к употреблению. Смесь имела довольно широкое распространение в то время и использовалась в качестве тонизирующего средства, для этого её нужно было вдыхать. ,
как может он взбодрить своё сердце?
Пока не сожжёт себя полностью,
не избавится он от печали.
Он непрерывно бьётся в горючей печали и кипящих слезах,
лишь бы дойти до своего макама однажды.
Так рыба, попавшая из моря на сушу,
бьётся, пока не вернётся обратно.
Тут любовь подобна огню, а ум — словно дым,
с приходом любви ум улетучится быстро.
Уму не дано понять о любви,
любовь — это не дело ума, что всем дан от рождения.
И если ты слышал, что сразу даруется в мире ином,
то здесь увидишь любовь настоящую.
Любой листочек жив благодаря любви,
со склонённой головой, опьянённый любовью.
Если внутреннее зрение у тебя приоткроется,
все частицы мира поделятся с тобой тайнами.
Если же будешь вглядываться глазами ума,
ни единого признака любви не заметишь.
Любовь — дело попавших в беду,
любовь — дело отважных.
Ты не влюблён, потому что в беду не попал.
Ты просто мёртв и не достоин любви.
Сто тысяч людей с ожившим сердцем нужны на этом пути,
чтобы с каждым дыханием сто своих душ дарили они!