Фарид Аттар - Логика птиц

Мужчины пути с Абу Саидом Майхани
однажды в ханаке находились.
Подошёл пьяный, в слезах, не находя себе места,
к двери ханаки взволнованно.
Начал вести себя безобразно,
рыдать и более прежнего пить.
Заметив его, шейх к нему вышел
и встал над ним, успокаивая.
«О ты, пьяный, поменьше ругайся, — сказал шейх, —
зачем ты здесь? Дай руку мне, подымайся».
«Эй! Пусть Всевышний поможет тебе, — ответил тот. —
Взять руку — это не твоё дело, о шейх!
Ты свою возьми голову и ступай мужественно,
а меня оставь с головой, склонённой пред Ним.
Если бы любой был в силах руку подать,
муравей тоже стал бы эмиром давно.
Уходи! Взять руку — не твоё это дело,
я — не твоего состояния, уходи!»
От его боли шейх пал на землю,
от слёз желтое лицо его покраснело.
«О Ты, Который Суть всё! Будь необходим мне!
Упал я, подняться мне помоги.
Я оставался в яме зиндана в оковах,
в такой яме кто мне руку подал бы?
И тело моё испачкалось в заключении,
и сердце моё измучилось в истощении.
Пусть очень грязным, но я выступил в путь —
помилуй меня, ибо я вышел из ямы и из зиндана».

«Если завтра Всемогущий, — сказал некто из благородных, —
в Поле воскресения спросит меня:
"О безысходный! Что же принес ты с собой?",
я отвечу: "Что из зиндана приносят, о Боже?
Полно грехов из зиндана принес,
потеряв и ноги, и голову, пришёл в изумлении.
Ветер в руках, а сам — лишь прах перед Твоим порогом,
пути Твоего я пленник и раб.
Поэтому не продавай Ты меня,
надень наряд из милости на меня,
чтобы отнесли меня чистым вопреки моей грязи,
и верующим меня земля приняла бы.
И когда земля с кирпичами моё тело покроют,
прости всё хорошее и дурное, мною содеянное.
Раз допустимо сотворить меня безвозмездно,
то и простить безвозмездно меня — объяснимо!.."»

Когда подошёл час Низама аль-Мулка [367] Низам аль-Мулк (1018-1092), великий визирь Сельджукидов.
он воскликнул: «О Боже, уйду я с пустыми руками.
О Творец! Каждый раз, Господи, когда
мне кто-то встречался, о Тебе говорящий,
я старался побольше о нём разузнать,
помогал, становился другом ему.
Я привык упоминания о Тебе покупать
и никогда не продавал их другому.
Так как много раз я упоминания о Тебе покупал
и ни разу их не продал, как нечто иное,
в последний мой час меня выкупи,
ведь Ты — друг тех, кто друзей не имеет. Помоги мне».
Боже, помоги мне в тот миг,
ибо тогда, кроме Тебя, у меня никого и не будет.
Когда мои чистые друзья с кровью в глазах
от моей земли свои руки отнимут,
протяни мне Свою надёжную руку в тот час,
чтобы ухватился я быстро за полу Твоей щедрости [368] Оборот «за полу щедрости» связан со старинным обычаем подданных касаться края одеяния правителя, вместо того чтобы взять руку правителя, когда последний, чуть склоняясь, подавал свою руку в знак милости и благоволения. .

Когда Сулейман со своими знаниями
в безысходности воззвал к муравью:
«Скажи мне, о ты, который меня изумлённее!
Какая глина в большей мере смешана с горечью?»,
тотчас ему ответил хромой муравей:
«Последний кирпич на тесной могиле.
Когда последний кирпич соединится с землёй,
зарыты, все дочиста, под ним и надежды».
Когда у меня под землёй, о Пречистый,
надежда сорвётся и на Вселенную [369] «Вселенная» здесь означает всех мыслимых живых существ. ,
и кирпич наконец мне прикроет лицо,
Ты не отворачивай от меня лик Своей Милости.
И пока на этого изумлённого не набросают земли,
ни в коем случае ничего не говори мне в лицо.
Таким образом, ни об одном из многих грехов
Ты в лицо мне не скажешь, о Боже!
Ты — абсолютно Милостив, о Творец!
Оставь все, что было, и — прости.

Абу Сайд Майхани был в хамаме [370] Хамам — баня. ,
там беспардонный гаэм [371] Старинное слово, ещё не полностью вышедшее из употребления. Так называли особого прислужника в бане, который жесткой тканью стирал грубую грязь с тела пришедших, прежде чем те начинали мыться водой. попался ему.
Собрал он грязь с шейха вплоть до его рук
и выставил её перед глазами шейха.
«О ты, чистая душа, поведай мне,
что такое благородство в этом мире?» — спросил шейха гаэм.
«Спрятать грязь и не показывать её людям —
это и есть благородство», — ответил шейх.
То был достойный ответ гаэму,
от которого тот сразу пал шейху в ноги.
Он признал свою глупость:
шейху стало весело, а гаэм раскаялся.
О Творец, Господь мой, Покровитель!
О Падишах, Заботливый и Прощающий!
Всё благородство людей мира —
лишь капля от моря Твоей щедрости,
ведь в Тебе сила гаэма абсолютна — но лишь по сути [372] Подразумевается, что Бог, Всемогущий и Всеведущий, всегда может показать человеку его подлинное лицо, в том числе всю человеческую грязь, но всё-таки не делает этого. ,
и описать Твоё великодушие вообще нет возможности.
Прости нам нашу наглость и наше бесстыдство
и не показывай нашу грязь нашим глазам.