Шицзин

Справа там воды Ци, левей
Воды Цюань-юань струит...
Яшмой улыбка моя блестит,
Выйду — о пояс звенит нефрит.

Там воды Ци текут плавней,
Знаю: сосновый челн на ней,
Весла из кедра... Запрячь коней
Горечь развеять тоски моей.

Горькая тыква стебли простерла весной...
Отрок свой пояс украсил иглой костяной [105]...
Пусть он свой пояс украсил иглой костяной —
Разве он мудростью может сравняться со мной?
С поясом мужа он беззаботен и рад —
Кисти у пояса, вниз опускаясь, висят!

Листья простершая тыква мала и горька...
Отрок на пояс привесил наперстье стрелка...
Пусть он на пояс повесил наперстье стрелка,
Разве с моею сравнится искусством рука?
С поясом мужа он беззаботен и рад —
Кисти у пояса, вниз опускаясь, висят!

Кто скажет теперь, что река эта, Хэ [107], широка?
С одною тростинкою переплыла б я ее.
Кто скажет теперь, что земля эта, Сун, далека?
Привстав на носки, я глазами нашла бы ее!

Кто скажет теперь, что река эта, Хэ, широка?
Вместить не могла даже малую лодку вода!
Кто скажет теперь, что земля эта, Сун, далека?
Я меньше чем в утро одно добежала б туда!

Грозен и смел мой супруг на войне,
Всех он прекрасней и лучше в стране.
Палицу сжал он и мчится вперед
Прежде всех царских других воевод.

Муж на востоке... Развился с тех пор
Пухом летучим прически убор [108]...
Голову нечем ли мне умастить?
Чей красотою порадую взор?

Часто мы просим у неба дождя —
Солнце ж все ярче блестит в синеве.
Мыслями вечно к супругу стремлюсь,
В сердце усталость и боль в голове!

Где бы добыть мне забвенья траву?
Я посажу ее к северу, в тень.
Мыслями вечно к супругу стремлюсь.
Сердце тоскует больней, что ни день

Ищет подругу и бродит лис,
Там, где над Ци есть гать.
Сердце болит, что негде вам
Одежду исподнюю взять!

Ищет подругу и бродит лис,
Где через Ци есть брод...
Сердце болит, никто для вас
Пояса не найдет!

Ищет подругу и бродит лис —
Виден по берегу след...
Сердце мое болит — у вас
Даже одежды нет!

Мне ты в подарок принес плод айвы ароматный,
Яшмой прекрасною был мой подарок обратный.
Не для того я дарила, чтоб нам обменяться дарами,
А для того, чтобы вечной осталась любовь между нами.

Мне ты в подарок принес этот персик, мой милый!
Я же прекрасным нефритом тебя одарила.
Не для того я дарила, чтоб нам обменяться дарами,
А для того, чтобы вечной осталась любовь между нами.

Сливу в подарок принес ты сегодня с приветом,
Я же прекрасные в дар отдала самоцветы.
Не для того я дарила, чтоб нам обменяться дарами,
А для того, чтобы вечной осталась любовь между нами.

Там просо склонилось теперь к бороздам.
Там всходы взошли ячменя...
И медленно я прохожу по полям,
В смятении дух у меня.
И всякий, кто знает меня, говорит,
Что скорбь в моем сердце и страх.
А тот, кто не знает меня, говорит:
«Что ищет он в этих полях?»
О неба лазурная даль в вышине,
Кто пыль запустенья разнес по стране?

Там просо склонилось теперь к бороздам,
Ячмень колосится давно...
И медленно я прохожу по полям,
И сердце смятеньем полно.
И всякий, кто знает меня, говорит,
Что скорбь в моем сердце и страх.
А тот, кто не знает меня, говорит:
«Что ищет он в этих полях?»
О неба лазурная даль в вышине,
Кто пыль запустенья разнес по стране?

Там просо склонилось теперь к бороздам,
Зерно налилось ячменя...
И медленно я прохожу по полям,
Как тесно в груди у меня!
И всякий, кто знает меня, говорит,
Что скорбь в моем сердце и страх.
И тот, кто не знает меня, говорит:
«Что ищет он в этих полях?»
О неба лазурная даль в вышине,
Кто здесь запустенье разнес по стране?

На службе у князя супруг далеко —
Не знаю, когда он вернется ко мне,
И где он теперь, и в какой стороне?
Уж куры расселись по гнездам в стене,
Склоняется к вечеру день, и с полей
Коровы и овцы бредут в тишине.
На службе у князя супруг далеко —
Как думой к нему не стремиться жене?

На службе у князя супруг далеко...
Не день и не месяц проводит подряд!
Когда же домой возвратится солдат?
Уж куры давно по насестам сидят,
Склоняется к вечеру день, и с холмов
Коровы и овцы вернулись назад.
На службе у князя супруг далеко,
Пусть голод и жажда его пощадят!

Весел супруг мой — нет ни тревог, ни забот.
Вижу: он в левую руку шэн свой берет [112],
Машет мне правой — в дом за собою зовет.
Как наша радость, моя и его, велика!

Весел супруг мой — он мирную радость хранит.
Вижу: для пляски в левой руке его щит [113],
Машет мне правой — взойти на площадку велит.
Как наша радость, моя и его, велика!

Хотя б возмутить недвижные воды реки —
Дрова из вязанки ведь не разбросать даже им [114]!
Там наши родные от нас далеки, далеки,
А здесь, одинокие, в Шэнь [115]мы дозором стоим.
Мы думу одну лишь — о наших родных бережем!
В какую луну мы вернемся в родимый свой дом?

Хотя бы возмутились недвижные воды реки —
Вязанку ветвей не размечут теченьем они!
Там наши родные от нас далеки, далеки,
Здесь, в Фу [116], мы дозором должны оставаться одни.
Мы думу о них лишь, мы думу о них бережем!
В какую луну мы вернемся в родимый наш дом?

Хотя б возмутились недвижные воды реки —
Лозняк из вязанки не будет разбросан и в них!
Там наши родные от нас далеки, далеки,
Здесь, в Сюй [117], мы дозорами встали, одни, без родных!
Мы думу о них лишь, мы думу о них бережем!
В какую луну мы вернемся в родимый наш дом?

Глубоко в долине глухая крапива растет.
На почве сухой ту крапиву от зноя сожгло.
Покинуть супруга беда заставляет жену;
Его покидая, вздыхает она тяжело,
Его покидая, вздыхает она тяжело,
Увидеть пришлось от супруга и горе, и зло [119].