Екатерина Гордон - #Стихикатигордон

Скафандр треснул, тускнеют звезды,
Свернулась кровь, и не прокачать,
Ее густую… Смеяться поздно
и остается не отвечать.
Лежать уныло с застывшим взглядом
И слышать где-то: «Алло, алло»…
Не плачь, родная, поверь – я рядом,
Но я не рядом – не повезло.

Между нами день небесных мук –
Кресло неудобное, как сук;
Самолетная родня, еда…
Полететь – не значит полетать.
Между нами трапы, паспорта,
Запрещенная для пития вода,
Стюардесса и еще стюард,
И цветные лабиринты карт…
Маска и спасательный жилет –
Жаль, что между нами чувства нет…

Бетонные сваи слов
Вбиваем и день, и ночь…
Дефис, перенос, апостроф,
Двусмысленность многоточий…
Дознаться и досказать —
Как верстами на пути —
Словами полосовать –
Но все-таки не дойти.
Порвется, как связки, связь,
И время возьмет свое…
Останется лишь сказать:
«В молчании было Все…»

Добрых снов…
В стране, где ты большой,
Где забыты беды и слова,
Ты меня сейчас поцеловал —
И на сердце стало хорошо.
Добрых снов…
В стране, где ты влюблен;
Где никто не ведает разлук…
Поднимает к поднебесью клен
В благодарность
Сотню желтых рук…
Добрых снов…
Беги скорей туда…
Я стою и жду тебя давно…
Знаю, что ты вновь придешь
за мной…
В сотый раз…
Но точно навсегда.

Жизнь – башмак,
И мы бредем по дороге пыльной…
У кого в руке пятак,
У кого двугривенный.
У кого-то в сердце боль,
У кого-то радость.
Мы идем, и знает Бог
Сколько нам осталось.

Не сомневайся… Ни к чему туман.
Какая разница: кто будет виноватей;
Мы только след гостиничных кроватей;
Никто, ничто, спонтанность и обман.
Попробуй эти нити разорви!
Не надо полумер и разговоров —
Мы только тень полуживой любви,
Всего лишь повод для извечных споров.
Лю-бов-ники – ночные мо-тыль-ки;
Вруны и дети, воры, клептоманы.
Мы ангелы любовного обмана,
Мы как никто от счастья да-ле-ки…

Ты – девочка-слон…
А слоны не боятся ветров…
Их серая шкура – надежный от боли
покров;
Их хобот – лишь повод не кланяться
всякому в ноги…
Их стопы – предвестник далекой
и долгой дороги.
В глазах – горизонт – непостижная
точка пути.
Ты, девочка-слон, вытри слезы и дальше
иди.

Может, это судьба или только случай…
Но себя не могу менять…
Я хочу, чтобы ты был немного лучше
И намного счастливей меня…

Любят не лучших…
Наука таинственна…
Нет у любви ни ума и ни совести…
Мы выбираем плохих, но единственных,
И оттого нет и счастья без горести.

Любовь слепа…
Но эта слепота, пожалуй,
Стоит самых зорких глаз.
Зачем нам мир без сказок и прикрас?
К чему нам небо, если не летать?
Ты можешь провернуть во мне
кинжал
И не заметить слез в моих глазах,
Но я пою любовный мадригал
Незрячим людям в синих небесах.

У нас дожди, а у тебя снега…
Вода и здесь и там, но градус между нами…
Твоя душа – во льду застывшая река;
Моя душа – все ливни да цунами.

Бросала монеты в воду, вязала узлы на память…
Но не изменить погоду, как прошлое
не исправить.
И сотни монет по свету томятся в забытых
водах…
И нас не исправить тоже, как не изменить
погоду.

Мои стихи, как листья для тебя:
Их много, и они шуршат…
Красиво и бессмысленно летят –
Нечитанные письма сентября.
Моя любовь, как листья и стихи:
Она как будто вечно будет жить,
Кленовыми руками ворожить
И шепотом преследовать тебя.
А ты небрежно и не дорожа
Пойдешь аллеей, о своем брюзжа.

Мне нравится… что я могу…
не от-ве-чать…
Молчать… не пускать ни-ко-го…
дальше порога…
И имени сво-е-го… при встрече
не называть…
Довольно прожженных ковров,
Достаточно слов не-по-ня-тых,
Свидетелей и по-ня-тЫх.
Мне нравится жить ин-ког-ни-то…
И ты не узнаешь ни-че-го о том,
Что во мне из мо-е-го…
Такой вот иммунитет…
Сжимаюсь в толпе, как зрачок на свет.

Моя душа – бюро забытых людей…
В ней человек, который всегда ничей…
И от священников до палачей,
До тех, чье имя за временем не прочесть…
Все здесь.
И он сидит, от прошлых друзей устав,
В его глазах: уходи и меня оставь…
Но сотни разных, вокруг него кругом встав,
Как сплав…
Людская масса из разных времен и мест…
Они живут друг с другом теперь окрест –
Больная память – камень наперевес…
И месть.
И лучше тише, и лучше совсем один…
Да неужели он им необходим?
Он – тень, он – эго, он – мой сигаретный
дым…
И Бог бы с ним.

Голуби у белых стен. Колокол звонит…
Кто из нас благословен, кто из нас забыт?
Тот ли, у кого беда, ближе небесам,
И святая ли вода… догадайся сам.
Выпросить или простить… Линии свечей.
И кого бы расспросить – я ли всех
грешней?
Голуби у белых стен, на снегу зерно…
Чьи там лики на стенах, птицам все равно.

Никого не обижай, никого не осуждай,
Будет день, и всех врагов станет жаль…
Не грусти о тех, кто был,
Кто тебя недолюбил…
Будет день, ты сдуешь боль с рук, как пыль.

Останется всего один вопрос,
И на него мы не найдем ответа
Ни в стенах церкви, сводах минарета,
На кладбище среди бумажных роз —
И стопок с водкой или дождевою,
Никчемною холодною водою.
Останется вопрос, всего один:
Зачем ты был на этом белом свете?
И только тот, кто искренне любил,
Прощаясь с жизнью, именем ответит.

Из газетных обрывков соткут серый
саван
И до первого ливня оставят… Остынет
Воспаленный закат для неправых
и правых,
И читать неглубокое опостылит.
Будто в храм возвратиться в незряшные
буквы —
Замолить все грехи за бездумные речи…
Поломалась стрела у ненужного лука.
Вот и умер писатель. Живите беспечно!

Ты вызвал меня на дуэль –
объясняться поздно.
В руках твоих – револьвер,
В моих – рифмованный воздух.
Ты очень боишься погибнуть —
я сердцем чую,
Как птицы в меня ворвутся, стальные
пули,
И ты отомстишь за всех, кто тебя
обманет,
И каяться в три церкви, да на землю
к маме.
Со мною непросто жить – слишком
много знаю,
Но будет и мой черед стрелять, умирая.
И в самый висок, и в суть – разрывая
кожу,
Сорвутся – войдут – вползут – полоснут, как ножик,
Слова, словно лава, смола – не отмыть
водою,
Ты трус – потому убил, – да и бог
с тобою.