Георгий Поспелов - Время и любовь. Стихи о нас и вас

Забрав в плен, поверив
во власть своих чар,
затихла… и… легла.
Понравилось, как ягуар,

помедлив, округлые плечи
целует, идя из конца
долины белоснежной
в другой её конец.

Когда холмы стоят,
сил нет остаться внизу.
Сманила высь. На верху
одного из холмов… ползу,

спеша, чрез перевал…
уже вот на втором…
устав от перехода,
надолго стих щенком.

Пика́ссо образы – из
фигур геометрических,
ты тоже из окружностей
тугих, пластично-девических.

Целую черепки круглого
кувшина, хочу собрать
их вместе и извечно
единый круг создать.

Не склеить их, они
векуют сами по себе.
К Пикассо недоверье пора
убрать в угоду хвальбе.

Приняв вид без проблем
Ра́дхи и Кри́шны**, – успех —
любовников узы чуем.
Игра языков без помех…

Хотим себе представить
Шаку́нталу да и Са́витри*** :
целуют-милуют-пестуют
они любовников своих.

Особо рады за Савитри —
у бога смерти самого́
отвоевала избранника…
проказим… темнеет… ничего…

* У́ти (Утакаму́нд) – город в штате Тамилна́д. Один из самых популярных горных курортов Индии. Расположен на высоте 2240 метров
** Кришна – аватара, явление одного из основных богов индуизма на планете Земля в виде чёрного юноши, часто изображаемого играющим на флейте. Радха – его подруга
*** Шакунтала и Савитри – две наиболее популярные в индуизме жены

Шагают вдоль океана —
волшебной Индии юг —
молоденькие студенты
сердечно-нежных наук,

кочуют на каникулах…
Песчаная отмель. Лесок
из пальм, банана слева.
Простор широк, ясноок.

Одно всего желанье —
быть вместе. Да, никого.
Тревожит только Солнце —
какое-то плутовство:

совсем-совсем близко,
как-будто оно утроено.
Экватор, впрочем, рядом,
такое, значит, оно.

Часа в три начинает
быстрее расти, набухать,
раскрасив небо в красные
цвета, ну впрямь благодать,

бордовый – самый главный.
Размыт уже горизонт,
и… цветная магма
течёт в океан. По его

алмазным искрам зеркала
настигла берег. Вертка́
вокруг фантасмагория.
Ни шума нет, ни ветерка.

Давно улетели чайки.
Баталия царских цветов:
бордо́ и ярко-золотого.
Вот первый уже кондов.

«Горит» несмирный лес,
упрямый бравый генерал,
а тут и он – карминный —
совсем все формы растерял.

В обманчиво тёмном мире
пульсирует чётко ритм
мотора сердце Галлактики.
Не зрим никем апатрид,

негодный для осознанья,
проник в тела, нелегал.
Любовников восхитил,
скорее всего, напугал.

Или затмение Солнца,
иль вспышка? Что-то ещё.
Понятье космологии
иль оккультизм? Общо.

Сюрреализм – в небе
пылает огнедиск —
плохая, незрелая зарисовка
с натуры, Гофмана взвизг.

Возможно, всё объяснит
примитивизм: куда
попали, созданье мира?
Ну нет: конец тогда?

Хоть рядом его Беатриче,
однако Виргилия нет
сказать, где они очутились.
Иль огневоротный Тибет,

иль всё же огневолшебство?
Застряли в горнила гнезде,
и их, калёных, сплющит
небесный кузнец в две

звезды к ночному фраку
кроваво-красного Марса?
Виденье – призрак вышний…
куда ни глянь, кошмар…

Исчез незримо страх:
нет светопреставленья,
есть светоизмененье…
их милые кольца… упоенье…

любовь… опять на Земле…
умильный остр поцелуй…
обнажаются… она позволила
ласкать, но не балуй —

уговор о воздержаньи
до свадьбы не отменён.
Понять, как избежали
они иску́с утаён,

читайте «Камасутру».
Найдёте образ утех,
варианты, варианты секса,
и каждый не огрех.

Во всяком случае, таков
их избранный вариант.
Упругое стройное тело —
классический диамант.

Индийско-европейских
канонов земной красоты
ничто никак не нарушает…
Ожарила власть наготы,

громит уж силу уговора,
но скоро тут как тут,
пришёл и не уходит,
клокочет алый зуд.

Им тут же явно слышен
раскатисто-грозный гул.
Видны подтёки крови
феерии ритуальных фигур…

сейчас несут их в жертву…
Могучее предостереженье!
С любовниками Солнце говорит:
«Неверно ваше решенье.

Любовь такая сгинет,
и будет жизнь бедна,
а свадьба вознаградит
влеченье на века.

Немного подождите».
Поверили – знак дан.
Бегут тушить желание
в пурпурный тихий океан.

Жених подныривает под
свою невесту наверху.
Её узкая талия. Бёдра —
в кругу солнца круг.

На ближнем солнце целует
заветный треугольник
и тянет вниз за собой.
Потом спас, крамольник,

чтоб пасть в её объятья.
А красночудная* во вкус
вошла: она нападает,
урвавши страсти кус,

пока её красночудный
не вынес на сильных руках
бесценный свой груз.
Минута – она в цветах…

Поняв, что солнце сказать
не сможет всё до конца,
и свет продлить желая,
в лесу два гордеца

набрали веток сухих,
огнище в полнеба жгли.
Лампада будто в храме,
оно в связующей цепи.

Тандем, и скрыт от их
понятия мир тихонь:
стихии все воздух,
земля, вода, огонь

собрались мирно у костра,
сейчас струящего жар,
а раньше жившего в дереве.
Протуберанцев угар

взлетел, создав поток
огнеродных зримых картин,
фантазий… Огнепоклонник
в раздумье молча сидит.

К нему подходит Ницше.
О чём-то у них речь…
Вот виденная в Бихаре
вдова даёт себя сжечь

живёхонькой на кострище.
Её умерший муж
в слепяще-белой одежде
встречает её, досуж…

Французы восемнадцатого
столетья. Память ясней
сплелась с природой, хвать
светляков – бенгальских огней,

смешалась с пиротехникой,
и вроде идёт стрельба
из пушек светлячками…
Верша «Симфонию огня»,

Скрябин зол набегом
огненно пляшущих баядер…
Голландских, салемских «ведьм»**
сжигают на одном костре…

Добился у слонихи взаимности
дракон, бросив огнедышать…
а жар-девица напрасно
прельщает Будду, хоть плачь…