Александр Левинтов - 3 | Поэзия

Ветры стихли. Рассол мутен.
Суббота стоит безоблачным раем.
Ни одна сволочь собачьим лаем
Не напоминает о трезвости буден.

Горизонт отсутствует, лишь вертикали.
Все земное – любо, но только задними.
Я еще полон мыслями ранними,
Как эпикриз психиатра «нормален».

Ветер гонит волны и тоску
По моей уставшей седине
Вечер, ни огня на берегу
В стылом одиноком октябре.

Ни следов, ни чаек на песке,
Лишь бездомный ветер, пусто, зябко
Катерок с сардиной вдалеке
Шлепает домой своим порядком.

Я напрасно жду от волн ответы
Пуст и гулок ветра обертон.
Шлейфом брызги, мысли и завесы
Мглою наезжает горизонт

Что же так угрюмо и пустынно?
Где-то вдалеке маяк горит.
Водорослями, тиной и полынью,
Горечью прибрежный мир забит.

Ночные дожди,
Асмодеи покоя,
С Востока пришедшие
В сладкие сны,
Слеза покаянья —
Ночные дожди.

Я ждал этот шепот
Дождей перед дверью,
Их стук босоногий
И вкрадчивый бег,
И мыслей неясных, неявных,
Непрошенных стих.

Ночные дожди
Смоют тени сомнений
И тени орлов
Над моей головою,
И ветры седые,
И выкрики злые
Людских и собачьих
Пустых голосов.

Ресницы дождей
через сны золотые
опущены в волны
и где-то далеко
от щедрости Бога
настанет под утро
святая заря.

Ночные дожди,
Словно сказки из детства,
Приходят, проходят,
мешаясь со сном,
и дремой волшебной,
и сладким потоком
вы смоете грех мой,
и гордость, и смех.

Дождь психует. За каждым траком
Седой паутиной – шлея водяная.
Огромный тягач пятится раком,
С обочины справа вон тех доставая.
Все серо. И даже асфальта не видно.
Сумасшедшие дворники не помогают.
Вчера здесь был шикарный вид. Но
Теперь лишь мигалки в спасенье играют.
Вот и еще один сходит с пробега,
Юзом влетая в бетон парапета.
Как он, однако… моя телега
Еще плывет и по мне не пропето
Там, наверху, ни одного траурного куплета.
Пошел серпантин. Деревья стоя,
Пляшут под шторм. По метеосводке
Уже десять лет не знали разбоя
Такого стихий. Я плыву, словно в лодке:
С газа на тормоз, снова на газ,
дорога мечется, как шальная,
Эта погода чертям на заказ,
Если приеду – с меня штрафная.
Тысячу раз проклянешь матом
Дело, послав на такую планету,
Я растворяюсь, ничтожный атом,
В хляби небесной, но я – доеду!

Снега на горах Санта Круза,
Как будто белье на балконе,
И волны – с ритмичностью блюза,
И берег – в белесой попоне.

Шабли в запотевшем стакане:
Мечтам и потерям легко,
Плывут в безнадежном тумане
Простые слова далеко.

Протерты к утру горизонты,
Застыли, продрогши, века,
Оплакан дождем Серамонте,
В горах Санта Круза – снега.

Утро. Туман. Тишина. Никого.
Где-то, наверное, солнце сегодня.
Я растворяюсь. Близ моего
Дома кочуют серые тени
Чьих-то порочных и диких желаний.
Взглядов недобрых сырые следы
Тянутся длинной цепочкой как крысы
Я растворяюсь окном в сад любимый
В тихие шепоты робких признаний
В песни дроздов, в предрассветную прелесть
Листьев тяжелых и в запахи лета,
В тайные силы судьбы и сознанья,
В шорохи мыслей и тихие рифмы
Новых созвездий, идей и открытий.
Я растворяюсь – и мир зачарован
Исчезновеньем в лохмотьях тумана
Первой и зябкой восторженной плоти.

Мой Тихий Одинокий океан,
Я заберу тебя в Москву с собой,
С туманами, закатами в прибой,
С тобой уйду в пожизненный запой,
Мой Одинокий Тихий океан.

Мой одинокий и накатанный хайвэй,
Ночной и непроглядный – ну, и пусть,
Стрела, просвечивающая длинной мысли грусть,
Мой бесконечный и напрасный путь,
Ты шинным шорохом мое ничто развей.

И вот, когда континентальность жизни
Зимой завьюжится слепящею тоской,
Когда за окнами в ночной глуши покой
Придет с косой смертельною за мной,
Я позову тебя, Америка, на тризну.

Миндальное шампанское
Стремительно
Как солнце, заходящее в волну,
Прошедшее, ушедшее
Пронзительны
Как крики быстрых чаек на ветру.
Так медленно весь день светило солнце мне,
Так быстро закатилось в никуда,
И облака – небесное пророчество —
Анютиными глазками глядят.
Невинно будет завтра послесмертие.
Но вечер – в адских траурных страстях,
Миндальное шампанское старения
Взывает к покаянию в грехах.
Миндальное шампанское —
Настанет мгла,
С миндальными отравами
Усну.
Миндальных мыслей
Холод и забвение —
Прости за все, прощай, не жди
зарю.

Невнятных голосов
Таинственный призыв
Неясный предков зов
И грустью мир умыт.

И вы когда-то зябли
На этих берегах,
Молитвой осеняя
Кумиров падших прах
И медленно вздыхая:
«здесь удержаться – нам ли?»

И все чужое, все:
И небо, и леса,
И бой волны о берег,
И нивы полоса.
День мягок – ночь же стелет
Бессонное нытье.

Нет, не прижиться нам
К чужому очагу
К заветным берегам
Я путь свой заверну.

А где-то очень далеко
Грохочут в ярости прибои,
И дышат горы гневным зноем,
И светит до утра окно.

А где-то в сан-францисских далях
Садится солнце в океан,
И кто-то мертв, и кто-то пьян,
И бредит женщина в печалях.

И где-то тонет грусть шальная
На дне глубокого стакана.
Я, душу в пальцах разминая,
Все не тону в хмельном обмане…

Туман, тоска и дух печали,
И шелест шин в ночном шоссе,
В глуши – растерянные дали
И свет шальной на полосе.
Куда я мчу? В какие бездны?
Что гонит в запертую ночь?
Метанья так же бесполезны,
Как и покой. Не превозмочь
Смятенье, думы и тревоги
И мне себя не превозмочь
И ночью сшитые дороги