Май Ван Фай - Улетел на рассвете

Колодец —
Отпрыск моря,
Пуповина над спиральным отверстием
В самое чрево почвы.

Рыба
Посреди морского течения расслаивается,
Образуя слизь.

Пригвождённая рыба.
Хвост и голова.
Бесконечное море.

Я переплывал море.
Когда проснулся,
Моя подушка была в поту.

Молодое дерево
Из каменной трещины
Тянется в сторону моря.

Вы поднимаете жар над временем.
Деревья ссыхаются от жажды вблизи выпуклой лучезарной реки.

Рыба перекусывает крючок, нарушая порядок во времени.
Я сворачиваюсь клубком перед бесконечным полётом.
Башня охватывает пространство всеми органами чувств.
Ваша причёска великолепна, как корона из бисера под открытым небом.

Твоя кожа слепит луну,
Сахарные фрукты и золотой рис мерцают на её обратной стороне.
Созревающие семена гордо выпрямляют спины.
Молния, гром, смерч самоуверенны,
Но, когда сквозь горячий пар над сваренным рисом
Проступают черты моих бабушек и дедушек, я рыдаю.

Поразительные погружения и внезапные откровения
Вплетены в облачный горизонт, каждый вдох возвращает надежду,
Поднимая грудную морось
Из остатков непереваренной памятью пищи.

Правда гонит буквы, их невозможно унять.
Мы самоутверждаемся, когда, очнувшись, получаем знак,
Охваченный пастью огня.

Сколько б я ни мылся, не мог почувствовать себя
Абсолютно чистым.

И я вернулся, чтобы вымыть себя
Светом лампы.
Подставил к лампе плечи,
Обе руки,
Ступни, подбородок, колени,
Свои глаза и даже сухой кашель
Свой подставил.

Я лил свет в каждый уголок укромный,
В потаённый угол, который был
Как терминатор для ростков,
Как горячая сталь, которую
Закаляют, опуская в шипящую воду,
Как яйцо в насиженном гнезде, —
Привитый ствол, пустивший боковые ветви.

Я принимаю ванну, ожидая новую весну.
Ныряя в свет,
Взываю шёпотом к своим предкам —
И тело поднимается к свету лампы.

Под льющимся ярким светом
Произношу твоё имя.
Свет плавно покачивается,
Как живот у беременной.
Я пробую позвать его – того,
Кто ещё очень далеко.
Свет лампы застывший
Всё ярче и ярче.

Не достигнув чистоты, непрерывно смывая с себя грязь,
Я вернулся в ванную с яркой лампой.

Я подставил свету плечи,
Затем обе руки,
Свои ноги, подбородок, колени,
Даже каждый свой глаз и сухой кашель.

Частицы света проникают во все потаённые ниши, раскрываясь в них,
Проращивая новые ростки в смущённую темень, —
Так в кузнице закаляет вода железо,
Так в инкубаторе созревает жизнь,
Так ствол осматривается, шевеля привитыми ветками.

Принимая яркую ванну, встречаю весну заново;
Погружая тело в свет,
Узнаю в своих чертах родителей, бабушек, дедушек.
Тело всё больше подаётся к лампе.

Свет обилен, как звук твоего имени, —
Это сладкий пар беременности.
Я не смог окликнуть, позвонить из далёкого края…
Лампа разгорается всё ярче и ярче.

У подножья горы скопилась вода.
На высокой скале
Лежит безмятежный камешек.

Ночью прошёл дождь.
Кто-то здесь сидел
До или после дождя,

И я вдруг почувствовал, как сильно скучаю по тебе.
Не смею даже пошевелиться:
Пропитываюсь голубым небом,
Чтобы оно проникло в меня
До самых ступней.

Дождь, следуя за дождём, ливень – за ливнем,
Омывают этот маленький камешек,
И этот образ, возникнув,
Заставляет меня безумно
Любить жизнь – так,

Словно раннее солнце, освещая
Лучами пики гор,
Сделало прозрачными чащу леса,
Всё лоно земли.

Лежит спокойный и безмолвный,
Омываемый водами,
Потоками бурлящими, бесконечно несущимися,
Леденящими его тело.

Значит, пришла весна?
Цветущие водоросли взбираются плетью
По истёртому следу камня.
В унисон звукам бурлящих потоков
Сверху льётся щебет птиц.

Тень дерева, нависшего над каменной глыбой,
Колышется, то затеняя, то открывая его солнцу.
Как можно сохранить красоту диких цветов
Нетронутой, вечной?
Спокойно закрыв глаза, камень позволяет
Шумному потоку воды проноситься над ним.

Серолапые мартышки
Раскачивают тень деревьев.
Беспорядочно падают капли моросящего дождя,
Просачиваясь в самые потаённые щели.

Облака неподвижно застыли на месте.
По лесу распространяется запах
Спелой гуайявы.
Ёж встопорщил иглы и неподвижно замер.

Важнее всего в этот момент
Каждому спокойно оставаться на своём месте.

Небольшая птичка в красной шапочке
С белыми пятнышками
Поёт на дереве, уходящем ввысь:

Чиу… Уит… Хюит… Ту ию…

Я тороплюсь мысленно нарисовать клетку,
Опасаясь, что птица вот-вот улетит.

Едва я её дорисовал, как птица взлетела.
Обняв диск солнца, рамку ветра,
Зелёную ветку дерева, я тороплюсь следом за ней.

В момент её бесследного исчезновения я думаю,
Что бюльбюль прилетит назад, чтобы поклевать гусениц,
Спелых красных фруктов
И испить, насладившись каждой каплей,
Моей чистой воды.

Чиу… Уит… Хюит… Ту ию…

Хотя нет, не нужно птице возвращаться:
Я и сейчас отчётливо слышу звук её пения.