Илья Бровтман - Из плена в плен

Что же делать? Мыслит Сеня.
Две бутылки – чудный вид.
Мягко им лежать на сене,
Может пуля их сразит.

Он курсантом был прилежным.
Помнил хорошо урок,
И прицелившись неспешно,
Плавно дёрнул за курок.

Звон бутылки. Пламя сразу
Превратило дзот в мангал.
Пулемёт чихнул два раза,
И навеки замолчал.

Крик ура! Сбегает с горки
Наш десантный батальон.
В обгоревшей гимнастёрке
Впереди бежит Семён.

Каждый воин точно знает,
Что атака не парад.
А атака штыковая
Пострашнее во сто крат.

Время может изменяться,
Вечность, превращая в миг.
А секунда словно двадцать,
Если в грудь направлен штык.

Да, не зря мешок соломы
Он штыком своим колол.
Отработанным приёмом
От груди удар отвёл.

Тело мягче, чем солома, —
Понял Сеня в этот миг,
И инерцией влекомый,
Налетел фашист на штык.

Во врага, стреляя, смело,
Убивал, кого ни будь.
Но совсем иное дело
Протыкать фашисту грудь.

Словно в этой круговерти
Грянул молнии разряд.
Не забыть ему до смерти
Потускневший этот взгляд.

Не забыть до края века,
Оборвав осенний лист,
Что убил он человека.
Пусть он немец, враг, фашист.

Совесть в жизни не помеха.
Не беда, что в горле ком.
Появилась в жизни веха —
До убийства, и потом.

Сеня мысли отгоняет,
На войне он не один.
Немец грузно оседая,
Грудью лёг на карабин.

Штык извлечь не так уж просто.
Враг повержен пред тобой,
Но уже с гигантским ростом
На него бежит другой.

Светлоглазый, белокурый,
Шерсть густая на руках.
С исполинскою фигурой,
Грудь в обильных волосах.

Сеня сгорбился неловко.
Вот настал последний час.
И застрявшая винтовка
Пригодилась бы сейчас.

Он с врагом схлестнулся взглядом.
Через миг в последний путь.
Тот уже почти что рядом.
Штык направлен прямо в грудь.

Если скажут вам писаки,
Что вся жизнь пройдёт в тот миг.
Вы не верьте в эти враки.
Виден только враг и штык.

Что за диво, будто в сказке?
До Семёна только шаг.
С головы упала каска
И упал на землю враг.

Как растаявшая свечка.
Великана больше нет.
Бой закончен, вот и речка.
Достаёт Семён кисет.

Рассыпается махорка.
Пальцы прыгают, дрожат.
И с высокого пригорка
Посмотрел вокруг солдат.

Мало времени промчалось
В этой схватке над землёй.
Рядом друг стоит устало,
С поседевшей головой.

Дрожь в руках. – Сейчас бы брагу,
Или спирт, – подумал он.
Друг развинчивает флягу:
– С днём рождения, Семён.

Ничего не понимая,
Спирт из фляги пригубил.
Друг сказал: – Ворота рая
Я пока тебе закрыл.

Ну и Фриц в тебя вцепился.
Метра два, вот здоровяк.
Я прикладом приложился
Он и рухнул как тюфяк.

Постепенно доходили
До сознания слова.
Нет, не каска покатилась
По земле, а голова.

Вдалеке сверчок стрекочет,
Соловей заводит трель,
И на согнутый цветочек
Сел, жужжа, мохнатый шмель.

Травы мятным ароматом
Ноздри юноши дразнят.
Спит на стебельках примятых
Богатырским сном солдат.

Спит Семён и парню снится
Гомон птиц и мотыльки.
Черноглазая девица
На пригорке у реки.

Губы с запахом малины,
А в глазах блестит испуг.
Первый поцелуй невинный
И дрожанье нежных рук.

Солнце греет словно печка,
Пробуждая ото сна.
Перед ним и, правда, речка
Только рядом не она.

А лежат солдаты смирно,
Расстегнувшие ремень.
Как им хочется, чтоб мирным
Оказался этот день.

Чтоб хоть день не приходилось
Под собой окопы рыть,
Или братскую могилу,
Что бы друга хоронить.

Враг, Европу покоривший,
Напоролся на штыки.
Взвод, атаки все отбивший,
Закрепился у реки.

Дальше сдерживать фашистов
Им пришёл на смену взвод,
А десантники в Борисполь
Отправляются в поход.

Путь не близкий, вёрст с полсотни
Нужно за день прошагать.
Значит выучкой пехотной
Им нельзя пренебрегать.

Кто не знает как портянки
Нужно правильно мотать,
Тот не сможет до полянки
До ближайшей добежать.

Это целая наука.
Чтоб шагалось по песку
Надо взять портянку в руку
Приложив её к носку.

И наматывать неспешно.
Если не умеешь ты,
То солдатским шагом пешим
Не пройдёшь и две версты.

А портянки с ароматом.
Так, что два ручья из глаз.
Ясно для чего солдату
Выдают противогаз.

Вот под вечер на Крещатик
Вышли шагом строевым.
Пригорюнились солдаты,
А вокруг пожарищ дым.

Дом, разрушенный бомбёжкой,
Был могилой многих тел.
А другой ещё немножко
От обстрелов уцелел.

Очень жалкая картина.
От того они грустны
Те, кто в рощах тополиных
Видел Киев до войны.

Те, кто парки и фонтаны
Видел, и фуникулёр.
Как столетние каштаны
Расцветают среди гор.

Тот на город незнакомый
Созерцать не мог без слёз.
В обгорелых листьях кроны
Почерневших враз берёз.

Грустно. Завести бы песню,
Что бы окрылить зевак,
Но они здесь неуместны,
Как на поминках гопак.

Вот огни аэродрома.
Разнарядку получив,
Сеня думает о доме,
Две минутки улучив.

Дело в том, что взвод Семёна
Должен будет выполнять
Спецзадание в районе
Где живёт сестра и мать.

Как они, живы иль пали?
Захватил местечко Фриц.
Говорят они канальи
Очень падки на девиц.

А его сестра красотка
Распустилась как бутон.
Со щеки слезу пилоткой
Невзначай смахнул Семён.

В ожидании полёта
Надевает парашют.
И уже на самолёте
Уточняется маршрут.

Над страною обожжённой
Пролетают мужики.
Лишь на скулах напряжённо
Шевелятся желваки.

Вот отважные ребята
В бездну кинулись как тень.
И к земле летят солдаты —
Превосходная мишень.

Приземленье. Сбор у леса,
И уже шагает взвод.
Давит двухпудовым весом
На Семёна миномёт.

По тылам идут отважно,
Опасаясь лишних глаз.
Диверсантам очень важно
Точно выполнить приказ.

Вот и мост, на нём охрана,
Но взрывчатку протащив,
Заложили. Утром рано
Раздаётся сильный взрыв.