Вячеслав Панкратов - Эмпирика любви, Евангелие от…

– Ну да, конечно, – засмеялся он. —
А дальше помнишь?… Первые стихи
ты написал едва ли многим позже,
и так же тебя музыка вела.
Другая муза… траурные марши:
Шопен, Бетховен плыли по стране.
Везде со стен домов свисали флаги
венозной кровью с черною каймой,
и люди проходили словно тени,
как будто потеряли свет и небо,
и плакали по своему Вождю,
еще не зная, что ушел Тиран.

– Тиран, Хозяин, Вождь… и Властелин…
– И все ж – Тиран…
– Или Наместник Воли,
необходимой людям, чтобы жить.

Он посмотрел в глаза мне напрямик:
– Почти что Бог?…Ты помнишь те стихи?
– Увы, забыл.
– Нисколько не жалеешь?
– Жалею… Все же было б интересно
взглянуть на то, что написал в двенадцать
при ощущении рухнувших небес.
– А-а… значит было это ощущенье? —
– Конечно, было… Но потом ушло…
– Но многие еще теперь жалеют,
что государство потеряло Волю
и в хаос обратило все мечты.

– Мечты, мечты… так много изменилось,
полопалось, перекрутилось в мире,
издергалось, и былью поросло!..
– Иронизируешь?.. Не над самим собой?..

– И над собой и над прошедшим веком:
он многих одарил не той мечтой.

Он усмехнулся и слегка кивнул:
– Да, к сожаленью, много в нем бывало
контрастного… Такие времена:
война, победа, зов преодоленья,
и достиженье новых идеалов,
и многое, что рухнуло потом.

Мы оба помолчали. Ночь текла,
как темная река перед глазами,
и в ней всплывали памяти куски
фрагментами, как на стенах собора.

– Но почему от музыки ушел ты?
– Не уходил. Скорей она сама
вела к стихам, от звука к смыслу слова,
из слов и звуков проросли стихи.

– Да, в музыке, увы, нехватка слов:
раздолье чувств, но нет конкретной мысли.
Страданья, ужас, ненависть, любовь,
тоску, мечту, спокойствие, томленье,
нирвану, ощущение полета, —
она все может!.. Может возбудить,
и передать, и натолкнуть на мысль,
но вот слова, ей это не подвластно…

– «Когда б вы знали, из какого сора
растут стихи…» [1] Фраза из стихов Анны Ахматовой.
– Ну нет, не повторяй!
(Он даже ртом подернул с неприязнью.)
Из сора вырастает только сор!..
Парадоксизм, неточность выраженья,
красивость мысли, но, увы, не мысль:
прекрасная приманка для наивных.
Недаром с ней так спорила Марина. [2] Имеются в виду разногласия между Ахматовой и Мариной Цветаевой.
Вот Спенсер [3] Герберт Спенсер, английский философ середины XIX века. , тот точнее излагал:
от чувства к звуку, а от звука к слову…

– Примерно так…
– И ты тогда решил?

– Нет не решал, сначала просто пел,
но как-то реже подходил к роялю
и чаще в тишине искал слова.
Потом прорвалось, но коряво, с болью.
От этой боли и пошли стихи.

Он головой качнул и прочитал:

«Где-то за околицей,
где туманы сходятся,
где нависли грустные стога,
диск луны серебряный
вышел посеребривать
мокрые речные берега.

Звезды всплыли мятые,
как снежинки ватные,
лес затих, плеснуло на реке.
Первое признание,
теплое дыхание,
губы на щеке…»

Надеюсь, ты хоть эти не забыл?

– Нет не забыл, хотя – «серебровато»…

– Ну, перестань, – двойное серебро:
серебряное серебрит пространство.
Да и потом – не рифма суть стиха…

Он помолчал и глубоко вздохнул:
– Любовь и боль – вот верные подруги!
Двуликая монета всех вещей.
Об этом в мире написали столько,
что можно Гималаи создавать
и, к сожаленью, только повторяться.
И ты в словах готов соревноваться
со множеством писавших?.. Сколько их!..

Катулл, Петрарка, Сапфо, Ариосто,
Ростан, Лукреций, Лорка, Буало!..
Не говоря, конечно, о Шекспире
или о тех, кого он подменял:
(Шекспир, или лорд Бэкон, мудрый лорд?) [4] Френсис Бэкон – английский лорд, философ, писатель, государственный деятель первой половины XVII века, основоположник эмпиризма; существует мнение, что многие произведения, приписываемые Шекспиру, написал Бэкон или группа молодых литераторов под его руководством.

…Одних имен в года не перечислить.
И это только тех, кого успело
заметить человечество в себе.
Ну, а других – тех просто океан!
Архипелаги человечьих чувств!
И слов, и снов, и «бредов», и волнений…
И все ушло, втопилось в мир людской

– Не все ушло. Что – лучшее, – осталось.

– Ну да, еще осталось кое-что…
А что Любовь – Само-уничтоженье,
об этом хоть бы кто-то написал…
Быть может ты?

– Пока что не успел.

Он грустно шевелюрой покачал
и… поудобней сел на подоконник:
– Любовь и слово, музыка любви,
любовь – мечта, любовь – очарованье,
любовь – надежда и любовь – борьба,
и, наконец, – корыстная любовь!..

Воистину двуликая монета —
орел и решка: там любовь, здесь боль,
скользящие из одного в другое,
как Мёбиуса гибкая петля.
С одной пласты сползаешь на другую,
не замечая, как туда попал,
и иногда не зная, где живешь:
в любви или на темной стороне…

Готов соревноваться?..

– Нет, не так:
сказать то, что другие не успели,
а может быть боялись рассказать.

Он усмехнулся:
– Даже папа в Риме
провозгласил, что Бог и есть Любовь.
– Ну, Библия сказала это раньше…
– Не ищешь ли ты бога?
– Вряд ли… нет.
Теперь уж нет, а раньше – может быть…

– Ты женщину тогда боготворил,
и бог любви кружился над тобою,
как Херувим. А кто в тебе витал?..
Мечта любви?.. Красивая мечта…

Ее все ищут, мало кто находит:
любовь давно сменил меркантилизм,
и чувства подменяются рефлексом,
дающим нам возможность выживать…
А ты задумал чувства утверждать
в пришедший к нам утилитарный мир,
где деньги стали выше всех амбиций,
а первенство – превыше всех идей?..

– Но всех роднит желание любви…

– Любви к себе, или любви к другому?..
Забытым всуе не боишься стать?

– Забытым – нет, нечитанным – пожалуй.

– Да-а… это так… Особенно теперь.
Идя «вперед», пришли к капитализму
и получили все, что он принес:
войну систем, коррупцию, продажность,
гламур, корпоративные пиры
и, как всегда, обманутый народ.

Мир удовольствий – вот желанье века!
Искусство заразилось конформизмом
и вышло с ним на битву против чувств.

– Но в битве без любви другой исход.