АС Ватрушкин - ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН ПЛЮС. Откровенная поэтическая энциклопедия нашей жизни

Своей непревзойдённой краской.

Пусть Ольга только подрастёт,

Мужской журнал её найдёт!

24.

Её сестра звалась Татьяна,

Чьё имя есть в календаре,

Латинское, но без изъяна,

А именины в январе.

Конечно, лучше бы Оксана,

Олеся, Юля иль Снежана,

Но вот такие имена

Тогда не ведала страна.

А что предложит заграница?

Совсем не милые Мадлен,

Матильда, Хельда иль Марлен

(То ли актриса, то ль певица).

Похоже, тут ни дать ни взять,

Не лучше ли к своим опять?

25.

Итак, она звалась Татьяной.

Как в доме старшая сестра,

Ходила в обуви сафьянной,

С серёжками из серебра.

Не скажем, что была красива

Иль на худой конец смазлива,

Ведь старшая не может дочь

Быть младшей копией точь-в-точь.

Хоть не была она принцессой

И салки отвергала в крик,

Зато читала много книг

И стать мечтала баронессой.

Кто ж из невест не заражён

Желаньем дёрнуть за кордон?

26.

Задумчивость, её подруга,

Вила́сь над ней, как фимиам,

Пока вся детская округа

Устраивала шум и гам.

Меланхоличная натура,

Оригинальная фигура

Порой с зари до темноты

Ждала свершения мечты.

Хотя бы куклу нарядила

И песню на ночь спела ей,

Чтоб та уснула поскорей,

А утром платьице ей сшила,

Как делают принцессы все,

Купаясь в созданной красе!

27.

Но кукол даже в эти годы

Малявка не хотела знать,

Она любила эпизоды

Из страшных сказок смаковать.

О том, как серенький волчишко

Без спросу заходил в домишко

И бабушку готов был съесть,

Предложена была бы честь.

Или про то, как он к козлятам

Ломился хитро вечерком,

Чтоб там сожрать их всем гуртом.

Урок всем маленьким ребятам:

Не открывайте сами дверь,

Когда в крыльцо стучится зверь!

28.

Она любила на балконе

Встречать ревущую грозу,

Когда в шальном аттракционе

Включают молнии фрезу,

И ветер по селу гуляет,

И ливень ямы наполняет,

И быстро наступает ночь,

И день спешит убраться прочь.

Зимой во время лютой стужи

Она садилась у окна

И, сценою поражена,

Смотрела, как на льду из лужи

Воробышки, собравшись в круг,

Клюют всё, что кидают с рук.

29.

Ей рано нравились романы

Тех европейских мастеров,

Кем упивались книгоманы

От девочек до стариков,

Но только не её папаша.

Наоборот, её мамаша

Досугом длительным своим

Из долгих лет и долгих зим

Взапой читала все новеллы,

Что привозили из столиц

Для развлечения девиц,

Особенно все те разделы,

В которых мерзкий аморал

Простых бедняжек обижал.

30.

Она любила Ричардсона,

Его Клариссу, Харриéт,

Хвалила Чарльза Грандисона,

А сэра Ловеласа – нет.

Все эти слёзные сюжеты

Так тонко были им воспеты,

Что даже сам Жан-Жак Руссо,

Чей бюст отлит мадам Тюссо,

Такой же труд потом затеял,

Создав роман на радость всем.

На мать Татьяны между тем

Он чувства давние навеял,

Когда она была юна

И в офицера влюблена.

31.

Как он, она была одета,

Похожий стиль, похожий вкус,

Она – от блещущего света,

Он – словно истовый француз.

Они хотели пожениться,

Создать семью и удалиться

Для жизни в дальний гарнизон.

Но этот странный моветон

Совсем расстраивал все планы

Родни невесты, и её

Другому óтдали. Житьё

В деревне, где козлы, бараны,

Коровы, яйца, кобели,

В привычку барыни вошли.

32.

Привычка усладила горе,

Жена забыла жениха

И мужа полюбила вскоре,

Точно свинарка пастуха.

Весь сельский быт ей был по нраву.

В угоду крепостному праву

Она порядки завела,

Отняв у мужа все дела.

Но чуть не стала Салтычихой,

Забрав над сельским миром власть,

И в этом испытала страсть.

Бывает то же и с крольчихой,

Что возле выводка сидит,

За каждым кроликом следит.

33.

Бывало, писывала кровью

На псарне спины крепостных,

Как всадник хлещет не с любовью

Тугие крупы пристяжных.

С годами сердце подобрело,

Она решила, что не дело

Своих кормильцев грубо сечь,

Достаточно лишь зло пресечь,

Дав пару раз по лбу служанкам,

Дабы готовили обед

Из супа, риса и котлет

На зависть городским мещанкам.

На то служанки нам даны,

Чтобы умели печь блины.

34.

Но муж её любил сердечно

И закрывал на всё глаза,

Давал ей денег бесконечно,

Не нажимал на тормоза.

Они так жили не тужили,

Всю жизнь хозяйству посвятили,

Как говорится, муж-жена –

Одна в деревне сатана.

Как и положено, знакомство

Они водили с тем, кто есть,

Чтобы отдать соседям честь

И, кстати, показать потомство.

Так испокон заведено,

Так будет – то-то и оно.

35.

Они хранили в жизни мирной

Войны прошедшей багажи,

У них на площади обширной

Нарыты были блиндажи.

Они достались им в наследство

Через французское посредство

В момент похода на Москву

Армады маршала Даву́.

Хранились там снаряды, ружья,

Три бочки пороха, фитиль.

Ну как же это сдать в утиль –

Тащили всё аж из Прибужья!

Чтоб не бояться нам войны,

Готовиться мы к ней должны!

36.

И так они старели оба

И постарели наконец,

Но счастье их любви до гроба

Однажды оборвал Творец.

Супруг скончался спозаранку,

Забрав в гроб саблю-иностранку,

Что обронил в тот злой мороз

Французский тонущий обоз.

С таким трофеем похоронен

Солдат Суворова был в склеп.

Делил он честно ратный хлеб

С полком, и не был флаг уронен.

От Измаила и до Альп

Снимал со всех врагов он скальп.

37.

Своим пенатам возвращённый

После учёных долгих лет,

Владимир Ленский, поражённый,

Узнал, что многих больше нет.

Некрополь посетив семейный,

Он памятник нашёл трофейный

С той самой саблей, и в ответ

Подумал про себя поэт:

«Увы, мой тесть потенциальный,

Как жаль, что больше нет тебя!

Я думал тайно про себя,

Что я уже твой зять реальный.

Но всё же обещаю я,

Что выйдет Ольга за меня».

38.

И там же надписью печальной

Он удостоил предков прах,

Что под плитой мемориальной

Лежат, его скрывая страх.

Как рано все они уходят,

Детей до загса не доводят,

И не увидеть им внучат,

Что на всю улицу кричат.

И возраст их совсем не дряхлый,

Чтоб отправляться в вечный путь,

Зачем же вянуть как-нибудь,

Как сорванный цветочек чахлый!

Сын божий, жить ты должен век,

Тебе ведь имя – Человек!

39.

Покамест упивайтесь ею,

Второй главою баловства,

Вдогонку ей, коль я сумею,

И третья прилетит глава.

И так неспешно шаг за шагом,

С большим или не очень лагом

Я завершу свой долгий бег