Петр Альшевский - «Для космоса мы дети»

день свят

каждый, когда ты со мной

ТреНИровочный лагеРЬ

оДиноКИХ баскЕТболистОк

Был маленьким крайне

ниже куста

в банде подобных

считался изгоем

женщин любил

среди цапель фригидных

попадались и те, кто сойдясь с его силой

громко

кричал

одна двухметровая просто тащилась

впустив лилипута

через форточку ночью

СтуПЕни

Тебе

принадлежит весь мир

мосты, каналы и акулы

когда безумен

выжат зноем

сухим июльским полусном

ты без набедренной повязки

мартышка лижет твой ожог

под круглым

синим животом

она нежна, стуча копытцем

каким копытцем

что за нож

квартирный вор застрянет в лифте

из сумки выползет змея

ее стащил

в старинной вазе

заметил позже

свет погас

ТаТЬяна, поюЩАя басОм

Сердобольный Господь

безраздельный владыка астрала

забери к себе в тишь

мою женщину

надоевшую

злобными воплями

постоянными нервными срывами

изводящими душу капризами

или ты

ее заберешь

или я, не сдержавшись

сведу вас

в ближайший четверг

после

оперы

торопись!

не хотелось бы стулом

ШлЯпа С перОМ

Упав

на лицо

капли дождя

превращаются в твердь

бородавок

промокшей испуганной стаей

летают огромные птицы

перья вонзаются в шляпы

насквозь пробивая пижонам

коробки с мозгами

системой

МиР оТ мЕНя что-тО скрЫвает

На Воробьевых горах

стоят ледяные фигурки

козла и надменного краба

многих зверей

разных рыб

живые продрогшие люди

являются частью структуры

бродя между скользких животных

в колоде Хозяина Солнца

смотрящего вниз

с отвращеньем

ПорЯДОЧная КлаВа

Глубокой ночью со свечой

она ходила вокруг дома

волчанка мыслей

крестный ход

меня любили, я забыла

хороший день, но так темно

раздевшись, лучше я не стану

секунду в руки

век таскать

ПоХОть С выЧЕтами

Возбуждавшая своей

неприступностью

пухлая змейка Ирина

сочиняла ажурные басни

о сексе с безруким мужчиной

раздавившем ее на тахте

читая из Роберта Бернса

смеясь полоумным смешком

он

убегал

на рассвете

ЛукАвый проПОведнИк

Внушая себе страх

непальский чародей

собаку обратил в свои ботинки

они беззлобно

тявкали

неспешно

подводя его к горе

застыв над пропастью

Тампал не растерялся

шагнул немного

полетел

лови же

Бу

мой Будда-Бу

ЕванГЕЛьское пиКе

Спускайтесь сюда, захватившие небо

черен ваш знак на мерцающих лбах

тащите за хвост

золотые кометы

встретят вас с миром

найдутся причины

у нас опуститься рывком на колени

золото – смерть

комета – надежда

маленькой кучки

поверивших в Слово

ПАТриоТ

Впиваясь зубами

в самое мягкое, в камень

архивариус старых удач

проверяет сохранность иллюзий

линзы в глазах запотели

носил и очки

передумал

притон на колесах

несется

вся страна у Ворот

ей откроют

ОнИ долЖны усПЕть

Изощренный в карточных фокусах

оседланный пряным видением

моргая, взирает на выводок

расслабленных жирных теней

идущих уладить проблемы

с грозившимся просто изгнать

не причиняя страданий

смешным гренадером Камболом

поставившим дом за возможность

единственным коном в очко

взойти над убогой равниной

«Джо»

его сделал, о, тени

чуть-чуть передернув

спешите

ПроТРезвев, оН рассМОтрел

Вскочив из кровати

как был без всего

лил прямо в рот

сердечные капли

тряс пузырьком

с не наигранной страстью

вгоняя в смятенье

рябую пустышку

взятую с улиц

на Никитском бульваре

скрасить тоску

холостому пропойце

ПриветсТВую тЕбя, вечНый мРАк

Бесстрашно выпал из окна

не гангстер, нет – филателист

Семен Аркадьевич Буткевич

проживший жизнь

любивший марки

обычных радостей не знал

хотел жениться, быть полезным

водить дочурку в зоопарк

почти сложилось

он так ждал

коллекция

завещана

детдому

ТрудНОсти ВаСИлия МарЧенко,

открЫВшего своЙ сосИсочныЙ биЗнес

Завтра будет утро