Борис Большаков - Сердце трубадура

Вот – слепые, косые, лупатые —
машут флагами из-за трибун,
речи льют до того конопатые,
что хватило бы мха на табун.

Кони – сыты, бюджеты – попилены,
бесновата церковная тля:
конопатит народу извилины,
чтобы отдали всё, до рубля.

Конопатка – представилась Идолом,
но чертовка бессовестно врёт,
потому, что никто ведь не видывал
чтоб пускали её наперёд!

Вот – живёшь, заливаешь фундаменты,
строишь что-то, без праздничных дней,
видишь – как собираются саммиты —
спорят, чья конопатка длинней.

Слышишь вдруг «прощены» и «обещаны»,
в результате – почти анекдот:
государства огромные трещины
конопатишь за собственный счёт.

Сколько было таких, одураченных,
сколько будет – покажут вожди.
Просыпайся, страна конопаченных,
и – на Выборы
гордо
иди.

19.01.18

На улице, в каком-нибудь Париже,
как лакомство крысиного пайка,
я мог бы утонуть в зловонной жиже
в лихие недалёкие века…

Наверняка, огромной язвой стал бы,
лохмотьями, коростами порос,
и – после рандеву с гулящей бабой
искал бы свой второй и первый нос…

Но как же хорошо – что здесь, сейчас я —
и мыло есть, и чистая вода,
и сухо, и светло, тепло, и – счастье
в мой съёмный дом заходит иногда…

Я, как герой душевной биопсии,
смакую – и во сне, и наяву:
как хорошо, что я – рождён в России,
а не в Париже где-нибудь живу!

В сравнении – открыто и воспето —
по всем фронтам – Европы лучше Мы,
и – да! – спасибо Пу*ину за это,
что нет пока холеры и чумы…

Мы – всей толпой, как мученики, в Рая
Врата войдём – и без очередей…
Мы – выстоим, валежник собирая,
и будем – лучше, выше и худей!

У нас – в карманах Родины – в запасе —
чуть что – так много пушек и людей,
что там – во вражьем стане, в П*дорасье —
от страха наглотаются гвоздей.

Потерпим, подождём, перезимуем,
и государство нам засунет в рот,
что мы – Страна с большим и толстым х*ем,
положенным на собственный народ.

6.11.18

В борьбе высокие чины —
и лысый здесь, и волосатый,
и все – как дети – драчуны,
ума лишённые палатой,
объединённые одной
двуглавой птицей хищной масти —
за управление страной,
за как бы наше как бы счастье.

Но жизнь – почём? – удручена,
бытийной порчей омрачённа:
жить по закону драчуна —
звучит смешно и обречённо.

Мой друг – изысканный жираф…
Ох, до него скорей дошло бы,
что рвутся галстук и рукав,
УК РФ и высшей пробы
большие цепи – лишь для нас…

Ох, самому поверить мне бы,
что неспроста натянут глаз —
во благо озёра и неба!

Борьбой чины увлечены,
и все – принципны и оружны,
и не скрывают драчуны,
что руки здорово натружны…

Ещё бы – глянь! – туда-сюда —
легко ли! – вон! – бревно волочит,
и – как российская беда —
под номер три встаёт
и др…

26.11.18

Кто не преуспел, тот лезет в критики…
Митинги шумят и протестуют:
без стыда и совести – политики —
и без нас – неправильно воруют!

12.06.17

Небрежно обклеена Родина
словами «заказано», «продано»,
и облик её изуродован,
и тряпка на белом лице…

Обриты, опатриочены —
и срочник, и полномоченный,
и новости, будто пощёчины,
и дышится, будто в кольце.

Возможности – ограничены,
и молодость – обезличена,
и старость – из памяти вычтена,
и будущее – котлован,
где вам, сыновья и дочери,
уже уготована очередь,
и самые мелкие дрочеры
клешнями залезут в карман.

Простите, отцы и матери,
детей – сорванцов-ломателей
и вечных бумагомарателей,
и – отпустите их…

Живите – и долго, и счастливо,
пусть будет – и хлебно, и маслено…

Но, чтоб не нести напраслину,
я завершаю
стих.

<���декабрь, 2017 … 10.07.18>

Небо, небо, лей…
Небо, не болей.

Двери и замки —
в наших головах,
мытые водой,
кровью и вином,
в собранных годах,
будто в кружевах,
ржавчиной больны.

Крошится догмат
в честных жерновах,
множество имён
в песнях об одном…
Хрупкий символизм —
высота и страх
мира и войны.

Пенится волна —
плавится портрет,
солнца не видать —
из-за баррикад…
В яме от идей
скалится скелет:
он – отвоевал.

Улетай, душа,
передай привет
тем, кто отыграл
много лет назад…
Извинись за тех,
чей затеял бред
лютый карнавал…

18.12.17

Когда
я выглянул из норки,
увидел: сажа и зола…
Мой двор нуждается в уборке,
но – гадство! – сломана метла
об твердолобость и бесчестность,
об воспитательность в хлеву
всех тех, с кем горестность и тесность
я ощущаю наяву.

Отпнуть бы в сторону мирское,
жить в этом мире, как в гостях…
Мой вшивый дар – не быть в покое,
чесаться в разных областях,
тереться носом и щеками
o камни божеских основ…

Но мир – кишит гробовщиками,
и – не хватает сил и слов.

Мой мозг заточен на работу —
я – от рождения – в строю,
но не докажешь идиоту,
что я – чертовски устаю…

Я день и ночь кручу баранку,
певец пейзажей и дорог.
Душа – ты видишь – наизнанку…
Прости, что большего не смог.

Когда вокруг одна лишь серость,
то цвет любой – иной – клеймо.
Испепеляющая смелость —
преподноситься как бельмо
и улыбаться кровопийцам,
и одеваться по нутру,
и не давать глазам-бойницам
спускаться в чёрную нору…

Когда я сделал автослепок,
то понял, сам, без докторов,
что я – физически не крепок,
да и морально – не здоров.

14.05.18

Отходчивый – такое ремесло —
не по годам зависим от погоды…
Вскипел – остыл… но тут же, как назло,
со всех сторон – в меня – летят отходы.

13.11.17

Вне политики и быта,
вне реальности – в покое…
Синевой глаза залиты —
растворяется мирское.