Наталья Гордина - В мире звуков

Изумленье души безмятежной
После шумного бала. В саду
Я под синего неба безбрежной
Полосой по аллее бреду.
Удлинились угрюмые тени,
Жемчуг слёз на ресницах застыл,
Пеленой непонятных видений
Пьяный вечер опять приуныл.
Расплескав в душном сумраке краски,
За плечом притаился закат,
Обнимая деревья, как маски,
Что притворные чувства таят.
Дрожь невольно змеится по коже.
Где же ты, моей жизни любовь?
Солнца диск на сиреневом ложе
Будоражит огнём мою кровь.
Под тумана ажурной шалью
Дремлет розы пурпурный цветок,
И алеет пунцовой вуалью,
Кровоточа закатом, восток.
В бальном платье бреду по дорожке,
И лучей пламенеет руно,
Мгла лакает из облачной плошки
Моих дум молодое вино.
В каждом взгляде царит безразличье.
Где же ты, моей жизни любовь?
Одинокого духа величье
Я рисую в уме вновь и вновь.
Всё не то. Мой родной, мой желанный,
Где же ты? Отчего не идёшь?
Неужель, ступив в мрак первозданный,
Ты губами к губам не прильнёшь?

Утонула земля в пелене облаков,
Поглотившей величие лета,
И ласкают мой слух звуки песни без слов
В дали, шалью окутанной света.
Утонула душа в полумраке аллей,
В тусклом сумраке сонного сада.
Никого на земле тебя нету милей,
Одинокого духа отрада.
Никого на земле. Существуешь лишь ты.
Ветер грустно играет на скрипке,
И багрянцем лучей пламенеют цветы,
Тают тени, унылы и зыбки.
Стонет сердце в груди. По тебе, милый друг,
Стосковалась душой я. Не спится.
Ветки клёнов дрожат. Мрачных красок клобук
Словно тени на веки ложится.
В тёмной ночи волос серебрится туман,
Тьма плащом обнимает мне плечи.
Позабыв на скамье авантюрный роман,
Я читаю чарующий вечер.
Милый сердцу, родной, твоих губ пригубить
Я мечтаю напиток пьянящий.
Я тебя никогда не смогу разлюбить,
Иль любовь не была настоящей!
Стынут звёзд зеркала в колыбели небес,
Жалит эхо шагов мрак безбрежный.
В моих чувствах к тебе скорбный дух мой воскрес,
Лишь тобой ведь дышу я, мой нежный.

В видений дивном царстве где-то
Я созерцала, чуть дыша,
Как растворялась в пятнах света
Раздумья полная душа,
И тени бликами ложились
На контур век. Оркестр играл.
Под вальса музыку кружились
На сцене пары. Замирал
Взор в восхищении, пленённый
Движенья пластикой. С тоской
Чихнул сосед, заворожённый
Игрою скрипки, жест рукой
Невольно сделал, подражая
Тому, как дирижер водил
Искусно палочкой. Чужая
Я для тебя была. Следил
То за танцорами с улыбкой,
То лысый череп изучал
Соседа пухлого, по зыбкой
Полоске пола ты стучал
Во мраке зала каблуками
И громко хлопал невпопад,
Пред поседевшими висками
Соседей опуская взгляд.

Мне снился сон. Мне снилось, в отдаленье
Мой слух ласкал пленительный напев.
Былых тревог забытое томленье,
Тоскою ранить сердце не успев,
Растаяло в тумана дымке сонной
Средь полумрака сумрачных аллей,
Как боль души, разлукой утомлённой,
Касанием Морфея. Дуралей,
Бродяга ветер, разместясь у кроны
Развесистого клёна отдохнуть,
Бросал под ноги листья, и вороны
Во тьме ветвей мой созерцали путь.
Заката длань неловко плащаницы
Небес усталых разорвала ткань
И обняла тень грустную возницы
Садящегося диска. Перестань
Сомнением пытать мне сердце, гений,
Шепча, что грёзы музыки не сон,
Что тайный смысл сокрыт в чреде видений
И посвящённым лишь понятен он.
Арфистки образ в сумерек истоме
В окне раскрытом взор читал, скорбя.
Жизнь прожила я словно в полудрёме,
В объятьях мрака музыку любя.

Мне всегда хотелось быть одной,
Диск луны читать в дали туманной,
Чтоб безмолвно взором с тишиной,
Сестрой кровной, чутко в первозданной
Пустоте свод неба наблюдать,
Факел звёзд где мне врачует душу.
Как словами это передать —
Хоть не знаю, попытаюсь. Слушай,
Ветер шепчет на ухо слова,
Невидимка в жизни бурном море,
И кружится глупо голова
Оттого, что сбудется всё вскоре.
Знаю я, реальностью мечты
Наши станут по богов веленью,
И вернёшься на закате ты,
Чтобы сгинуть на рассвете тенью.
Всё пройдёт, как исчезает свет
В бездне крон деревьев у калитки.
Всё равно тебя милее нет,
И я в мыслях шлю тебе открытки.
Никогда пускай их не прочтёшь,
Что с того? Душа светла от знанья,
Что покой ты вечный обретёшь
Где-то там вселенского признанья.
Тишина, подруга мудрых дум,
В полумраке нас с тобой обнимет,
И стихи мне вновь придут на ум,
Что никто у сердца не отнимет.
Ты со мной, неважно, что молчишь,
Тишина важней всех слов на свете.
Ими ты лишь душу омрачишь,
Ведь слова нуждаются в ответе.

Берестяную грамоту читает,
Скорбя, рассвет у отраженья туч
В прозрачных водах, бубен почитает
Когда три мира и целует луч
Коней фигуры на лосиной коже,
Натянутой мозолистой рукой
На обод Древа Мира так пригоже,
Что с неподдельной слушаю тоской
Я его плач как песню, даль одета
Когда в теней задумчивых кафтан
Камланьем дум печального поэта,
Чей в транс вошёл давно не гибкий стан
Вслед за шаманом под удары в бубен
Нехитрой колотушки, в сонный день
Чтоб невзначай шагнуть, унылых буден
Шлейф за спиной оставив, где Ульгень
Глядел мне в душу молнии раскатом
На самобранке скатерти небес.
Я помню время, когда был мне братом
Ты до того, как появился бес
На горизонте. С духами общаться
Ушедших предков счастлив скорбный дух,
Привыкла к ним я в мыслях обращаться,
Камлать как думать с детства мне. Не глух
К призыву бубна Тенгри, принимая
В небесный мир дух скромным ездоком,
Черты коня туманом обнимая,
Что в тонком мире каждому знаком,
Кто мир земной нечаянно покинул
С его горами, лесом и рекой
И в Эрлика владений мраке сгинул,
Найдя навек заслуженный покой.

Дух африканским ритмом болен.
На инструменте из Мали
Хочу сыграть у колоколен
Деревьев грустных, корабли
Когда туч в вечность спешат сонно,
Как призрак сгинуть чтоб навек
В пучине неба, что бездонно
И бесконечно. Человек —
Всего лишь горстка звёздной пыли
В Творца натруженной руке.
Но руки ритм не позабыли,
С которым в танце на песке
Неспешно краб встречает вечер,
Исполнен жизни торжества,
В час, любопытства полны, свечи
Звёзд созерцают божества
Когда бессмертный лик с опаской
Во тьме кровавой глади вод
И красит сумрак чёрной краской
Печали полный небосвод.