Сборник стихов - Поэзия перевода. Избранные переводы Ханоха Дашевского

Обними мои плечи, ко мне приникая,
Предвечерней порою.
И окно в необъятный простор, дорогая,
Распахнём мы с тобою.

И лишь вспыхнет сиянье волшебной зарницы
И откроется взорам,
Мы к нему устремимся, как вольные птицы
К заповедным озёрам.

Полетим и исчезнем за багряной грядою,
Словно голубь с голубкой,
Где-то в пурпурном блеске, рядом с яркой звездою
Ослепительно-хрупкой.

То миры наших грёз, золотые долины
Далеко во Вселенной;
Из-за них наша жизнь стала игом чужбины,
Стала вечной геенной.

Те миры нас манили, как во мраке изгнанья
Свет отчизны желанной;
И мерцали для нас, словно в знак состраданья,
Тусклой ночью туманной.

И печально мы вянем, как ростки, чьё цветенье
Надломила неволя;
И всё ищем далёкой звезды отраженье
Среди чуждого поля.

Посеял я вопль, и глаза мне
Засыпало прахом посева.
О, брат! Догорающий уголь
Остался от пламени гнева.

О, брат! Угасает тот светоч,
Что был мне источником зренья;
И где-то во мраке мерцают
Последние искры горенья.

И стал мой родник, словно язва:
Сочится он каплями гноя;
А плоть, исходящая кровью,
Коптит, остывая и ноя.

Всё ещё шелестят стебли роз прошлогодних, и к сердцу
Твоему приникают.
Но взгляни, дорогая! Снова листья весеннего сада
Под лучами сверкают.

Снова вскопаны клумбы. Подожди, скоро запах цветенья
Разнесётся по саду;
Не пройдёт и весна – будет в розах весь сад, и побеги
Обовьют всю ограду.

И садовник придёт, и ряды за рядами деревья
Обойдёт, подстригая;
И зачахшие было, распрямятся стволы их, и снова
Оживут, дорогая.

Слышишь, ветер приносит, словно чудный бальзам благовонный,
Аромат насаждений;
Так сады зацветают, и звенят каждой новою ветвью,
Сок черпая весенний.

А под вечер придёт дочь садовника, ножниц отцовских
Все следы подбирая;
И уже этой ночью на костре прошлогодние стебли
Пеплом станут, сгорая.

В полночь дочери Лилит нитью лунного света
Полотно расшивают,
И одним покрывалом свинопасов убогих
И царей укрывают.

В летний вечер погожий, наполняющий парки
И людьми и цветеньем,
Вышел из дому некто, чтоб грешить понемногу,
Но с большим вожделеньем.

Нетерпением полон, поднимает глаза он,
А молитва простая:
Чтобы вспыхнули звёзды, там, на тропах небесных,
Жриц любви призывая.

Вот в саду зазвучала разудалая песня,
И весь сад встрепенулся;
Промелькнул меж деревьев край чёрной вуали,
Белый фартук взметнулся.

И как сводницы звёзды: намекают, мигают
Их глаза золотые;
И проходит дух блуда, поля овевая,
И объяв мостовые.

И доносится смех от реки, от балконов,
От оград, что далече;
И повсюду на окнах опускаются шторы,
И погашены свечи.

Тише! Сыт до отвала терпким запахом плоти,
И от похоти пьяный,
Мир лежит, задыхаясь от смрада, и тонет
В мутных струях дурмана.

В полночь дочери Лилит нитью лунного света
Полотно расшивают,
И одним покрывалом свинопасов убогих
И царей укрывают.

Мезуза [24] Футляр со священным текстом на косяке двери. висит у дверей ваших криво,
В пустыне сердец ваших демоны пляшут,
К тщете увлекают вас радостью лживой,
На празднестве буйном знамёнами машут.

Неведомо вам, что таится в пустыне
Отчаянье – сторож, невидимый взору.
Хранитель отвергнутой вами святыни
Метлой он прогонит глумливую свору.

Тогда огонёк ваш последний потухнет,
И встанет разбитый алтарь сиротливо,
И там, где ваш храм опозоренный рухнет —
Там кошка в руинах завоет тоскливо.

«Беги!» – Бежать я не обучен.
Иду, как вол, со стадом вместе.
Мой голос груб, язык не звучен,
И не годится он для лести.

То грех не мой, что сил не стало,
Что опустился молот гнева:
Кователь не нашёл металла,
Попал топор в гнилое древо.

И потому – роптать не стану!
Уйду, ремень стянув потуже.
Вернусь к стадам, в рассвет туманный,
Не побоюсь жары и стужи.

И дол увижу, полный песен,
И будут рощи мне желанны;
А вы – вы только тлен и плесень,
И разметут вас ураганы!

Под ярмом вашей ласки
В прах душа моя пала;
Горе мне! Моё слово
Понапрасну звучало!

Для чего вы явились
В дом мой? В чём моя сила?
Не поэт, не пророк я —
Жизнь меня наделила

Ремеслом дровосека:
Я достойно трудился,
Только плечи устали,
И топор притупился.

Я батрак, я подёнщик!
Часом в вашу округу
Я забрёл, и не время
Славословить друг друга.

Как поднимем мы лица?
С чем мы выйдем на битву?
Собирайте же силы,
И творите молитву!

Кто знал её раньше?
Кто ведал, откуда
Приманкой для взоров
Пришло это чудо?

С далёких просторов,
Смеясь и порхая,
Явилась, как птица
Из дивного края.

Резва и задорна —
Её ароматом
Дышал каждый куст
В городке небогатом.

И в роще звенели
Деревья от эха
Её молодого
Весёлого смеха.

И с новой зарёй,
прежних зорь лучезарней,
В плену у неё
Оказались все парни.

И с новой зарёй,
В тот же день, спозаранку,
С мужьями у жён
Началась перебранка.

Ограды шептались
О ней втихомолку,
И бороды старцы
Чесали без толку.

И матери долго
Томились и ждали,
Пока сыновья их
В потёмках блуждали.

И вдруг – словно сон
Оборвался чудесный:
Исчезла она,
А куда – неизвестно.

Вспорхнул соловей,
И где мог затеряться,
Об этом никто
Не сумел догадаться.

И смолкло веселье,
И в роще, в печали,
Одни лишь деревья
Ветвями качали.

Как будто ненастье
И дни и недели:
Потухли все лица,
Глаза погрустнели.

И вот уже парень
Вернулся к невесте,
И вновь дело к свадьбе,
И снова все вместе.

Сидят женихи
И зевают украдкой,
А юным девицам
Спокойно и сладко.