Олег Мальчихин - Холодные речи. Сборник стихов

На Петербург,
Уже ушел последний поезд,
Прощай мой друг,
Пронзивший часовой пояс.

Глаза в глаза,
Под лезвием холодных взоров,
Весной гроза,
Лишенная зарниц узоров.

Я тут стою,
И пригород такой убогий
В одном строю.
И как отсюда сделать ноги?

Непонимание главный враг,
Но снится небо.
В душе табак,
Теплится там он вместо хлеба.

Я на вокзал,
На станцию последней веры,
Я всё сказал,
Простите меня липы в сквере.

Я исчезал
Уже не раз, но цепь событий,
Как зритель в зал
И как актер всеми забытый

Во всех дворах
Я пел всем оголяя раны,
На всех парах
Я оббивал все входы в храмы.

Непонимание главный враг,
Но снится небо.
В душе табак,
Теплится там он вместо хлеба.

В этом мире достаточно дорог,
Что бы в нем без труда заблудиться,
Лучше с головой и костями в острог,
Да в мечтах извиваться птицей,

Пересекать извилины границ,
Путать страны и континенты,
Не видеть тоскливых, угрюмых лиц,
А если увидел – забыл моментом.

Тот, кто с отягощенным видом,
Взрывает взволнованно кислую мину,
Не ищет числа своим обидам,
Вечерами прилипает к камину.

Тут каждый готов окунуться в партер
Рассказать, как хранит веревку и мыло,
Каждому поэту – свой «Англетер»
Только б не видеть своего рыла.

Хорошо на бумаге нет отражения,
Но вижу себя в ней насквозь.
Не стерплю внутри горячего жжения,
Стержень – а-ля гробовой гвоздь.

Так вот просто оставит занозу,
Почерка извилистый путь
Упрется, замрет, встанет в позу,
Отравит собой словно ртуть.

Не выходя из дома
Сидит, себя плавит.
В крови бурлит истома,
В покой – там и оставит.

Не говори, не надо,
Не буду слушать бред
О том, чему не рада
И что причиняет вред.

Мне не быть тебе лекарем
Я долгий фонарный столб,
Прибит тяжелым якорем,
Гляделками двоичных толп.

В окно твое через шторы,
Стоя за сотни миль,
В холостую пускаю взоры,
Насмешкой своей умиль.

По проводам телефонным
Или стуча в печать,
Голосом своим исконным
Дай силу не смолчать.

Сколько граней в одном человеке,
Сколько искр горит в глазах,
Я б с тобой уснул навеки
Жизнь спустил бы на тормозах

Ты загадка ночи лунной,
Этой ночи ты пламя костра,
Своей страстью щедро-безумной
Ты как лезвие остра

Знаешь, мы будем жить вечно,
Будем жечь наш с тобой костер,
Чтобы облик бесчеловечный
Наши души с тобой не стер.

Аккуратно, как всадник садится
Солнце за полем плетет интригу,
Так и след его испарится,
Хоть бери и пиши о том книгу,

Только плещется по ночам страх,
Выполняя дьявольский план,
Рассыпает сознание в прах
И заманивает в свой капкан.

По утру я душою чист
И пылает прекрасное чувство,
И во мне распускается лист,
Может так создается искусство?

Нет. Это попросту жалкий жест
Про него ты мне не рассказывай,
Этот жулик и меня съест,
Вот меню – сиди и заказывай!

Я смотрю на него в упор,
Про меня напиши поэму,
Выкинь из рук своих топор
И я дам тебе новую тему,

Но не слышит он грудной стук,
Он такой, как и я, душой урод
И тянутся сотни рук,
Только сильный он – мордоворот!

Шарлатан, забулдыга и пьяница,
Что кричишь ты мне скандалист?
Только после то, что останется?
Расскажи мне бродяга артист,

Как до смерти замучит бессонница,
Как рвет в саду цветы
И бежит за мной поклонница,
Ибо знает, что все не святы.

Вот сидишь мне тут, корчишь рожу
Я в ответ смеюсь в лицо,
Что ты лезешь ко всем под кожу?
Или нравится быть подлецом?

Ты скажи, не молчи, не надо
Мы с тобой ведь друзья давно,
Помнишь бегали под градом?
Были ведь иногда за одно.

Только время не сеет улыбки,
Оно сеет блуд и раздор