Ксения Гильман - Повести временных мест
- Название:Повести временных мест
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:978-5-907306-89-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ксения Гильман - Повести временных мест краткое содержание
Повести временных мест - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Ксения Гильман
Повести временных мест
Творческая биография
Ксения Гильман родилась и выросла в Иркутске в творческой семье. Начала писать стихи, песни и прозу еще в детстве. Получила высшее историческое образование. В 2009 г. переехала в Москву, поступив на режиссерский факультет ГИТИСа, который окончила в 2013 г. В настоящее время выступает со своими стихами и песнями в Москве и в других городах, а также участвует в театральных постановках. Как поэт и прозаик публикуется в различных журналах и альманахах, сборниках поэзии и малой прозы, на интернет-ресурсах. В 2018 г. выпустила первую книгу стихов «Остинатные рифмы». Неоднократно становилась дипломантом и лауреатом российских и международных литературных и музыкально-поэтических конкурсов и фестивалей в номинациях «Поэт» и «Автор-исполнитель». С 2019 г. является слушательницей Высших литературных курсов при Литературном институте им. Горького.
Вместо пролога
Повести временных мест обитания —
хроники странствий киберарбы,
мысли о том, кем же все-таки стану я
ближе к финалу бродяжьей судьбы,
будет ли мне в этом торге отвешено
личного счастья и вечной любви?..
Хоть и поэт я, а все-таки – женщина,
в роде каком ты меня ни зови.
И не гляди ты, что в столбик записаны
краткие выжимки из дневников,
древние висы и детские истины
в рюшах изысканных обиняков:
форма не главное в этих побасенках
детской и все-таки древней души,
что не хотела бы числиться в классиках,
важно взирая с парнасских вершин.
Яблочко, с дерева рано упавшее,
битое с боку – не морщись! – держи…
Хмурые критики, виды видавшие,
пусть не глядят на мои виражи,
ведь не затем по тарелочке лаковой
катится яблочко, чтоб удивлять:
памяти родственной дым, обволакивай
всех, кого больше не держит земля!
Обсидиановое зеркало
Я гляжу в обсидиановое зеркало,
укротив биенье мыслей и дыхание:
все минувшее в зеркальной мгле померкло,
что откроется – не ведаю заранее.
Что минуло – то ночной водой умоется,
все, чему свое давала имя я,
успокоится и с миром упокоится
под холодным мягким саваном предзимия.
Что откроется – тому дорога белая!
Да святится то, что полночи неведомо!
Никогда еще так прежде не умела я,
словно бусами, играть своими бедами.
Я гляжу в обсидиановое зеркало:
предо мной в узор причудливый сплетается
все, что суть мою лепило и коверкало,
все, что было, все, что есть и что останется.
Ключ – в замке, слова – ветрам, склониться – некому…
Светляки кружат во мгле обсидиановой,
и дрожит река под сомкнутыми веками,
как под толщей ледяной, рождаясь заново.
Ночь
Все застыло в молчании: ночь надо мной,
словно птица, раскинула темные крылья.
То, что, тлея под солнцем, казалось мне былью,
с легкой пылью смешал теплый ветер ночной.
Все спокойно: ни шороха в мире теней,
лишь, покорные долгу да спящему богу,
фонари освещают пустую дорогу
и меня, потерявшую надобность в ней.
Дремлют важные клены, и вещие сны
о дождливом и ласковом северном лете
снятся им, великанам, невинным, как дети,
и от слез их зеленые лица влажны.
Дремлют окна и люди… Но, впрочем, и те,
что не спят, за тяжелыми шторами спрятав
вековую рутину любовных обрядов,
растворились в забывшей себя темноте.
Все спокойно… Я здесь, я не знаю пути,
нет ни цели, ни боли в скитании этом:
можно просто идти под серебряным светом,
можно просто идти, можно просто идти…
Ковчег на Кубу
(песенка уличных музыкантов)
Ковчег на Кубу уходит сегодня ночью,
но нет билетов, нет денег и смысла жизни…
Есть слух и голос: второй не всегда, но точен,
поскольку первый обычно безукоризнен.
Мы просим мало: всего-то любви до гроба,
за гробом – Бога, и хлеба с вином на ужин…
Какая жалость, что ангелы смотрят в оба:
из нас на Кубе никто никому не нужен.
На наших песнях не въедешь в большую моду,
от наших крыльев одни лоскуты остались,
лоскутным небом накрылись былые годы,
и пароходы уходят куда-то в старость.
Очки круглы, ты с гитарой – почти испанец,
загар – к лицу, и подробностей он не выдаст…
Но вот вчера тебе мама купила ранец
и тот костюм, что остался малым на вырост.
Прорех души не прикроешь джинсой дырявой,
усталых рук – не опустишь любви на плечи.
Мы – левый фланг, а она, как всегда, на правом,
но от того, может, даже немного легче.
Прямую трассу до Кубы откроют скоро…
Что там блестит среди мусора и окурков?
Мы соберем весь сентябрьский звон и шорох
с брусчатки серой холодного Петербурга.
И ляжет путь босоногой ораве нашей
в эдем земной, прямо в детство больной планеты,
ведь мы всегда, с той минуты, как стали старше,
хотели в лето и метили только в лето.
Молодость
Срок больший или меньший,
покуда не стерся
наш след,
зовут бессмертием…
Т. МаннСогласно Манну, мы все еще молоды,
ведь мы покинули берега,
мы – словно зерна, что веком не смолоты,
мы гнезд не свили, пустившись в бега.
И дела нет нам до прав, что Писанием,
не нами писанным, нам даны —
нас вечность выбрала точным касанием
луча, что пел чище всякой струны.
Мы из подвалов мирной иллюзии,
что нас душили в объятиях своих,
уходим: окнами, лазами, шлюзами,
пока охрана не помнит про них.
Ломаем кости о ветры встречные,
калечим плечи о внешнюю тьму
и не всегда успеваем заплечные
горбы раскрыть, к стыду своему.
Мы знаем – сотнями в бездну падали
шуты Любви, заглядевшись на свет…
Так лучше, чем, причащаясь падали,
дожить в достатке до святости лет!
И мы – седы, но все еще молоды,
поскольку в венах штормит, на беду,
неспетых песен соленое золото
для тех, что в небо за нами пойдут…
Тридцать три
Мне тридцать три. Я в возрасте Христа.
Я, кажется, старею.
Мой давний бред, заветная мечта —
повеситься на рее,
да сквозняки порвали паруса
иллюзии последней,
и не видать бесславного конца
мне, тридцатитрехлетней.
Мой «Англетер» сдается за рубли,
да ни рубля в котомке,
и не сплетут мне шелковой петли
надменные потомки…
О том о сем за праздничным столом
в помин былого года
сегодня пью не с теми, с кем потом
искать я стану брода,
сны бороздить и радоваться дням,
Интервал:
Закладка: