Илья Бровтман - Каштан. Избранная лирика

По небу звёзды распластав,
Ночь серебрилась лунным светом.
И только жаркие уста
Реальны были в мире этом.

Слова любви стократно повторю,
Её врата передо мной открыты.
В священный храм богини Афродиты
Войду, чтоб прикоснуться к алтарю.

Но на Олимпе Зевс и Посейдон
По новому обряду правят мессу,
А тень от Артемиды и Гермеса
От Феба заслоняет небосклон.

Пронёсся Арес с криком и огнём
Близ Пафоса по горам и долинам.
Святилище любви лежит в руинах
И вороны блаженствуют на нём.

Нам не найти дороги в этот храм
Пока любовь рабыня вожделения.
В стремлении к чудесному мгновенью
Мы молимся неправильным богам.

Манят ворота царства Феба.
Передо мной чудесный вид.
Смотрю как в голубое небо
В твои глаза, а в них горит

Неугасимая с годами
Волна неистовых страстей.
Ты мечешь молнии очами,
Даря огонь, как Прометей.

Два одинаковых мгновенья
Не жди: то бурная река
Несёт лавину впечатлений,
То слышен шелест мотылька.

Вдруг взор твой затуманит горе,
И потемнеет водоём.
Но снова озарится море,
Бушуя в имени твоём.

Весь мир отцвечен ярким светом,
Струящимся из-под ресниц.
И у влюблённого поэта
Удел один – склониться ниц.

Припасть горячими устами,
Вдыхая нежный аромат
Тех трав и мхов, где ты ногами
Ступала пять минут назад.

Время не может вылечить горе.
Горечь утраты давит на грудь.
Память кинжал свой, с разумом споря,
В сердце поглубже хочет воткнуть.

Душу заштопать трудно заплаткой.
Капля за каплей падает кровь.
С огненным шаром в левой лопатке
Сладить способна только любовь.

В мире не меньше белого света
Если погасла где-то звезда,
Но для кого-то звёздочка эта
На небосклоне будет всегда.

Ты словно роза расцветала.
Горел румянец на щеках.
Скользнуло на пол покрывало,
Как луч рассветный на лугах.

Четыре розовые точки
На теле, нет прекрасней мест —
Пупочек, губки и сосочки
Зарделись на тебе как крест.

И я крестил тебя перстами.
Направо, вверх, налево, вниз.
А ты горячими устами
Меня манила в Парадиз.

Твои глаза шептали: – можно.
Сердца стучали в унисон.
Я погрузился осторожно
В раскрытый розовый бутон.

Глотал живительную влагу
Из родника запоем я.
Стекала как хмельная брага
Любви горячая струя.

Росинками искрились слёзы,
Как бриллианты в сто карат.
Я пил нектар прекрасной розы,
Вдыхая сладкий аромат.

Янтарным стало небо на закате.
Искрятся звёзды – слуги при луне.
Сиреневое шёлковое платье
Топорщится немного на спине.

Июньский вечер, шумною толпою
На выпускной шагаем. Школьный пир.
Уже настало время непростое
Прощанья с детством. Здравствуй взрослый мир.

Казалось школа нам как мать родная.
Сидели мы за партой десять лет.
Трудились, знания как цветы срывая,
И, наконец, должны собрать букет.

Гремели барабаны, пели скрипки.
Тарелок звон ещё в ушах стоял,
А девичьи счастливые улыбки
Невольно украшали этот бал.

Они уже почти не слышат пенье.
Но знаю я, что вытянут билет.
Еще немного и немые тени,
Скользнут к реке, что бы встречать рассвет.

Река плескалась ласково волнами,
А я ныряла в девичью мечту.
Заря уже забрезжила пред нами,
У ночи, отнимая темноту.

Померкли звуки, струны умолкают.
Растаял класс, и спать легла гармонь.
И мне, мечты и мысли прерывая,
Легла на руку тёплая ладонь.

Юнона путь дорогу освещала,
Даря блаженство и покорность нимф.
Сердечко сразу биться перестало,
Я таяла снежинкой перед ним.

Пленяли сердце сказочные звуки,
Растаяли на бёдрах кружева,
К груди коснулись ласковые руки.
Катились в уши нежные слова.

Раскрыла губы жажда поцелуя.
Амур меня проткнул своей стрелой.
Стучало сердце, радостно ликуя,
Стремясь взлететь на крыльях над скалой.

Накал страстей вдруг оборвался разом.
Его рука повисла словно плеть,
Едва из уст в песок скатилась фраза
О том, что сердце попыталось петь.

Рвалось из платья огненное тело.
Глоток любви жёг изнутри как грог.
Амуру я тихонько песню пела.
Заря на небе призрачном алела,
Моя натура для любви созрела,
И взрослый мир лежал у женских ног.

Сплелись ладони на спине.
Обнялись двое.
Часы ожили на стене
Полночным боем.

На белоснежной простыне
Два юных тела.
В часах кукушка на стене
Для них пропела.

Взяв эстафету у весны,
Вставало лето.
Кукушка спела у стены
Им два куплета.

Сердца стучали в тишине
В горячем теле.
Часы им оду на стене
Три раза спели.

Горели губы как в огне
В плену экстаза.
Часы пробили на стене
Четыре раза.

Они цветные видя сны,
Дышали ровно.
Часы смотрели со стены
На них безмолвно.

Меня, обвив как виноград,
Ты словно вытекла из платья.
И понеслась как водопад
В мои горячие объятья.

Твоя молочная река
В своем кисельном обрамление,
Струилась на моих губах,
Дрожа в руках от вожделения.

Уста как сладкое вино
В сосуде первого причастия
Я пил, пока текло оно,
Хотя давно был пьян от счастья.

Стрела мне проникала в вену,
Маня словами на Парнас.
Русалку, превращалась в пену.
Стрела несёт любовь подчас.

Когда в руках у Купидона
Мелькает лук, и тетива
Ты превращаешься в Мадонну,
И я молчу – к чему слова.

Эвтерпы взор глядит с упрёком.
Умолкли лира и авлос.
Слова пропали ненароком,
И я молчу во власти грёз.

К чему слова когда лучится
В душе не гаснущий огонь.
И сердце сжала, словно птицу
Твоя горячая ладонь.

Я вспоминаю сладкую балладу.
Случилось это как-то поутру.
Ты твёрдая как плитка шоколада.
Тебя я в руки бережно беру.

Обёртку осторожно разрываю,
И начинаю шелестеть фольгой.
Твой сладкий вкус невольно предвкушаю,
Поглаживая тёплою рукой.