Таня Даршт - Время любить. Книга стихов

Ты согревай своим дыханьем дом,
Гляди почаще в стёкла грустных окон,
Ведь в ноябре, от инея седом,
Из обречённых будет списан кокон,
Который, в листьях осени застряв,
Дождями мечен и сечён ветрами,
Но этой жизни смысл не потеряв,
Укроется безлюдными дворами.
Он свой волшебный не упустит миг,
Твои шаги неспешные услышит
И упадёт тебе за воротник,
А дома отогреется, задышит…
Там из него на признаки тепла
Появится, как из тюремной клетки,
Надежда – два оранжевых крыла,
Её корми любовью из пипетки.
Ты посели её в заботы дня
И окрести её по святцам веры…
Смотри, она похожа на меня:
В своём доверии не знает меры.
И так живите с миром на виду,
Как только солнце будет в окна рваться, —
Так ждите, дорогие, я приду,
Чтоб с вами никогда не расставаться…

Читай: это я пишу тебе,
Это акт сопричастности,
Символ доверия…
Если хочешь: это выбор в судьбе.
И для ясности:
Свергнутое суеверие.
Я твоя достоверность сего дня,
Но не обречённость природе —
Как погода…
Пусть романы уже не в моде,
Для меня
Это вовсе не отменяет моду…
Изощрённостью не сочти:
Я представляю комнаты дней —
Вот сентиментальность пути
Мы и закончим в одной из ней…
И если конец венчает всё,
Читай, я это пишу тебе:
Мы то, что мы с собою несём
И это тоже выбор в судьбе.
В каменоломнях растут цветы —
Хороший пример, хотя и не нов.
Хочу, чтоб придал мне смелости ты.
Речь идёт о счастье моих слов,
А не о твёрдых теориях счастья.
Да и не о теориях в частности…
Это в жизни моей твоё участие:
Символ доверия,
Акт сопричастности…
Будущее – это наша лига.
Это очень личное,
Без притязаний:
Прошлое – это верига,
Настоящее – мильон терзаний.
Я знала того, кто отринул
Собственное существование…
Всё что вокруг – по-сути глина.
А я – начало и окончание…
Читай как секретную карту,
Запоминай и съешь:
Верь в философию Декарта,
А я – в дух и материю надежд…
Заканчиваю, перо затупилось,
Птица устала, ссохлись чернила…
Кортеж мыслей умчался впредь…
Твоя роза почти раскрылась,
Утро по схеме…

1.
Не плачь и не прислушивайся к двери,
Ведь у ключей есть память на замки!
Подушка – тоже повод для доверия:
Смягчает одиночества клыки!
Не обесценивай былую негу
Особенного счастья по ночам,
И не сдавай ни альфу, ни омегу
Своей любви – сомнениям-палачам!
Никто не умер, ты не на коленях!
По капле пей лекарство тишины,
Когда в своих языческих молениях
Очеловечиваешь холодность Луны.
Ты в выигрыше: не нужны дороги
Пересекать закат или рассвет…
Неуязвима: Львы и Козероги
Уже ручные – твой целуют след.
Ты поменяла на восторг пророчеств
Багаж надежд, что не сопоставим
С неузнанностью в мире одиночеств,
Чтоб никогда не тяготиться им.
А это значит, что среди неспящих
Найдёшь свой Дом прекрасный из мечты
И на Весах качнёшься, уходяще
Под шаткий небосвод, другая ты…
И полыхнёт, и осветится вечность,
Сольются долгожданно две реки…
Всё хорошо: ночная быстротечность
Успела в колыбельные стихи…

2.
В груди копьё ржавеет много лет.
К нему привыкла сильная душа,
Оправдывая этот амулет,
Она хранима им как госпожа…
Обороняя личный Баязет,
Не выдумать чудеснее модели,
Где был не в безопасности поэт,
Но плодотворен в страшной цитадели:
В словах, где негде яблоку упасть, —
Не огрубеть во временном пространстве,
В свободе вечной боли не пропасть,
Найдя своё значение в постоянстве…
Возможно ли не доверять душе
У смерти и любви на рубеже?!

3.
Выдавливай рабу по капле:
Смотри – откуда и куда,
И наступай на те же грабли
В необходимости стыда!
Слоном не жертвуй, королева,
На офицера не меняй
И свой форпост, который слева,
От преданности охраняй.
Взойдёт, что ураган нарушил:
Неважно, что в других стихах…
Но больше ты не пустишь в душу,
Туда бегущих впопыхах.
Отыщешь ты в стогу иголку,
Он бросит девушку с веслом…
А слон в рабе блеснёт осколком
Победы доброты над злом!

Как только поезд остановится,
Ты осознаешь: всё возможно…
Помолится твоя паломница
О чём-то личном неотложно.

И будут прощены бессонницы,
Восславлены за помощь предки
За этот поцелуй бессовестный,
Взорвавший мир купейной клетки…

Слова, из памяти восшедшие
Уже созревшими плодами,
Замрут, как будто сумасшедшие,
В окно глядящие годами…

И будет столько древней вечности
В том целомудрии касаний,
Сколько лиловой бесконечности
В глазах подобия асаи.

И примет город, молчалив,
И преисполнит нежной веры
Весенний солнечный прилив
Под ликование Венеры.

1.
А может это мне всё снится
И то не лес, а лишь ресницы?
И отчего я так мала,
Вода как будто бы смола,
И птицы стонут, и лица тонут…

А может это лишь казалось:
Богами небо надрезалось.
Ко мне гуманны были годы,
Тайком показывая броды.
И солнце жгло, и было зло…

А может кто-то будет рад
Сказать, что описала ад…

2.
Ты закомплексован, милый гений,
Нервничаешь, плачешь и дрожишь.
Страх в тебе преодолел ступени,
По которым от себя бежишь.
Впрочем, есть на свете осторожных
Это нечто чёрных сухарей,
Что, презрев экзотику, вельможно
Анапестом заменив хорей,
Вызволит откуда-то из сердца
Чахленькое семечко любви,
Превратив его в единоверца,
И посеет, наказав: «Живи!».
Только жизнь – совсем не наказанье,
И не в каждой женщине – Лилит,
Свойственное страхам истязанье
Так противно воет и скулит.
Косвенные признаки элегий
Обобщают посвящений тени…
Одиноко на пустынном бреге
Обитает уцелевший гений.

3.
Второстепенные герои,
Талантливые примадонны…
Падут миры в глазах бездонных,
Я их прикрою…

Все смотрят почему-то в небо
И прославляют синеву.
Так отчего же мне потребно
Обнять траву?

Она наверно на погосте
Растёт янтарней и сочней,
Чтоб люди помнили: мы гости
Своих же дней…

4.
Не губерния, не волость,
То в душе такая полость:
Там провал твоей души
Обживают камыши.
(Твои мысли как секвойя,
А слова – как команчи).
Что-то всё-таки живое,
Шелестящее в ночи.
Твоё время бесконечно
(кто не любит – не живёт),
Кто в тебя войдёт далече —
Будет луговой койот.
Но никто тебя не знает —
Много тайны в диком свете.
Лишь в зрачке луны рыдает
Кислый разъярённый ветер.