Юрий Окунев - Люби навсегда

Обычный двор, ташкентский двор.
Собака дремлет, голубь бродит.
И откровенный разговор
Они со мною вдруг заводят.

Больна собака и стара.
И повидала в жизни виды.
Была доверчива, добра,
А получала лишь обиды.

Вот так ты душу отдаешь.
Все терпишь, хоть бывает всяко.
Я чем-то все-таки похож
На ту ташкентскую собаку.

Вы в трех шагах и односложный
На все даете мне ответ.
Мне не печально, не тревожно,
Когда от вас я слышу «нет»…

К обидам я не безучастен,
Но самолюбия игра
Из сердца вытеснена счастьем
Желать вам счастья и добра.

Чем день начнется – плачем, смехом ли,
Бедою, музыкой, кто знает…
Но говорят мне: ты приехала…
И это сразу все меняет.
И вроде ничего такого:
– Ну как?.. —
полушутя спросила.
Но обаянье полуслова
Чуть слышного… невыносимо…

Я в безнадежном списке состою,
При мысли о прощании немею.
Билет обратно в кассу я сдаю —
Я от тебя уехать не умею.

Моим признаньям верьте иль не верьте:
Не научился я в любовь играть.
В тебе есть все для жизни и для смерти.
Я остаюсь, чтоб жить и умирать…

Жестоки часовые стрелки,
И уходить уже пора.
Я стал расчетливым и мелким:
Коплю минуты, вечера.

Вам это кажется забавным,
Я сделался совсем иным,
Я стал завидовать недавно
Всем вашим близким и родным.

Не только тем, кто в давней дружбе,
Кому уже влюбляться лень,
Но даже тем, кому на службе
Вас можно видеть каждый день.

И вот я слышу: до свиданья…
Прощаюсь. Закрываю дверь.
И я уже за новой гранью…
Что занимает вас теперь?

Домашние заботы? Письма?
Любимцы из семьи родной?..
Так знайте:
вечный их завистник
Всегда стоит за их спиной!

Сегодня вы уедете в Тбилиси.
И я за то простить меня прошу,
Что я уже одно из первых писем
Вам до отъезда вашего пишу.

Заранее оно пусть будет с вами.
Быть может, ваш разнообразит путь,
Быть может, неспокойными глазами
Вам на него захочется взглянуть.

Мне ваши описать глаза хотелось,
Но о глазах есть тысячи стихов,
И я поэтому теряю смелость,
Не находя предельно точных слов.

У вас в глазах не хитрых, не надменных
Притворной и лукавой нет игры.
Они до удивления добры,
До странности просты и откровенны.

Увидев,
я обогатился ими.
Они мне зренье сделали острей.
У памяти никто их не отнимет.
Ведь я хозяин памяти своей!

Я не исчезну с ваших глаз.
В любые дни. В любой заботе.
В такой-то год, в такой-то час
Вы все равно ко мне придете.

Не взятой напрокат судьбой,
Не расстояния канканом…
Перехожу на «ты» – с тобой
Нам не прожить самообманом.

Тот человеческий исход
Тебе пока еще неведом.
В такой-то час,
В такой-то год,
В гостях,
В объятьях,
За обедом.
Спохватишься. И смолкнешь вдруг,
Ту неизбежность обнаружа,
Ты вырвешься из крепких рук
Навеки преданного мужа.

И побредешь. Назад. В давно.
Уставшая любовь земная.
И сквозь замерзшее окно
Тебя, быть может, не узнаю…

И нас охватит стыд и страх,
Что каждый жил своим покоем.
И ты уснешь в моих руках.
…Пусть мы такой любви не стоим.

Лев Озеров, вы стали мне опорой,
На слабости мои ожесточась.
И наши чуть замедленные споры
Готовность к бедам укрепили в нас.

Сам полдень, как философ, был спокоен.
Пыль суеты была им сметена.
Раздумчиво покачивалась хвоя,
Настроясь на его полутона.

Сказали вы: – Проститесь со вчерашним.
В любви вы обретаете Свое.
Вам ничего теперь уже не страшно.
Свершилось. Вы увидели Ее.

Взаимности не ждите и доверьтесь
Всему, чем возвышает Вас Она.
Но путь к вершине нам грозит и смертью.
Не струсите?.. Нелегкая цена!..

Город Пермь. Люди прибыли в командировку.
Осторожность, упрямство, смекалку, сноровку,

Горячась, умоляя, ликуя, кляня, —
Все исчерпать успели в течение дня.

Почитали газеты. Заняться им нечем.
Угрожающе надвигается вечер.

– Ведь не зря домино людям богом дано, —
Молвил первый. Второй:
– А не лучше ль в кино?

Третий пивом с таранькою душу таранил.
А четвертый витал в облаках – в ресторане…

Пятый —
странный и чуждый страстям гражданин —
Хочет в город поехать, остаться один.

Странный тип! Простофиля! Ходи да зевай…
Странный тип – простофиля —
садится в трамвай.

Хоть никто и не звал его в гости, а все же
Он спешил, как мальчишка, волнуясь до дрожи.

Никогда не откроет: зачем, почему
Нервно улицу ищет. Что нужно ему?

Все приметы сойдутся. Вот сквер. Вот аптека.
Это улица Дальняя? У человека

Есть приметы. Но точного адреса нет.
Третий дом от угла. Окна. Таинства свет.

Двор. Ковер на веревке. И кот на скамейке.
Чей-то голос: – Все пропил, ну, все до копейки!..

Две старушки толкуют о том и о сем,
Про нескладных зятьев и приснившийся сон.

Спросит их человек неприметного вида:
– Проживала когда-то здесь девушка Лида?

– Лида Тузова?.. Что ты, свалился с луны?
Проживала она еще в годы войны…

Столько лет! И, кажись, не жила она даже…
Вон их окна на улицу. Там – в бельэтаже!..

…По луне пробирается луноход.
По земле человек-открыватель идет.

На земле есть загадочная планета,
Что тревожно зовется – любовь без ответа,

Где космический холод всех Таней и Лид
Сердцу много великих открытий сулит.

…Вот за домом пустырь, освещенный луною.
Там мальчишки со всею враждою земною

Насмерть бились, отстаивали авторитет
Перед дамой прекрасной пятнадцати лет…