Александр Лизунов - Эхо света. Книга стихов

В былую жизнь нежданно позовёт
Давным-давно нехоженая тропка:
Далёкий Н-ск и тот хлебозавод,
Невзрачная кирпичная коробка.

Но к ней и собиралась поутру
Ватага пацанов с дворов окрестных.
(Давай-ка, память, не сочти за труд
И снова зренье наведи на резкость).

Нам было всем по пять, по шесть годков,
Но интересовала нас еда ли?
О нет, птенцы военных городков,
В те годы мы уже не голодали.

Буханки гулко сыпались в лоток,
С него грузили их в автофургоны.
Никто не побирался здесь, браток,
И не срамил отцов своих погоны.

Наверно, в это верится с трудом
Тому, кто не сроднился с нашим прошлым,
А смысл ритуала был лишь в том,
Чтоб зачерпнуть пригоршню тёплых крошек.

Забава, развлеченье малыша,
В придачу к догонялкам и рогаткам?
Нет, здесь вкушала юная душа
Свой сокровенный хлеб не суррогатный.

Чтоб дальше сметь превыше «даждь нам днесь»
Не утолять свой человечий голод
Лишь той субстанцией, которой имя «снедь»,
И «есть» звучит совсем другим глаголом.

…У нынешней эпохи свой формат —
Не знают супермаркетов витрины
Тех чёрных крошек вкус и аромат,
Что и в молитве вряд ли повторимый.

Коль держит земля – не тревожься.
Но только едва на сажень
ты вверх от неё оторвёшься.
тотчас превратишься в мишень.

Кружение здесь безнадежно, —
стреляет без промаха тать,
но если ты латы наденешь,
ты больше не сможешь летать.

А если, уйдя от удара,
ты сразу же к небу рванёшь,
удача достанется даром,
но ты никогда не вернёшь

тот миг беззащитной свободы,
что сердцу нужнее была,
чем эти пустые высоты,
куда не достанет стрела.

Молил я: «Дай знаки!..»
Но разве такого хотел:
с растущей тревогой
внимать все последние годы,
как странно поспешно
небесный режимный отдел
снимает печати,
секретные грифы и коды.
Неужто заклятьям
и тайнам кромешным конец,
коль входишь свободно
без пропуска и оберега
в тот зал к единицам храненья
с приставкою «спец.»,
где чёрные камни Перу
и портреты Эль Греко.
А есть ли там мастерской дезы
испытанный яд,
компьютерный вирус,
обманка для третьего глаза,
об этом – проси не проси —
тебе не говорят, —
пока ещё не было Сверху
такого приказа.
Когда же наступит час «Х»,
то уже без намёков и без
речей сокровенных
про старые свитки и фрески,
опустится только
последний десант МЧС
в суровом своём
реактивном
архангельском блеске!

Слишком много сегодня у нас, говорят,
Происходит не в склад и не в лад, невпопад.
То, забыв красоту, ценим всякую шваль,
То по снегу кладём на дорогу асфальт,
Где нужна рокировка, там сходим конём,
И опять понедельник в субботу начнём,
Чтоб сместить воскресенье на чёрный четверг,
Хоть народ старый стиль до сих пор не отверг,
Топором молча точим карандаши
Для рисунка загадочной русской души,
Той, что с каждым наброском становится шире
Чиста поля в формате листа А4, —
Как же можно такое иметь мастерство,
Ничего не имея с того?..
– Что с того?

Как это раздражает иностранцев! —
Кого-нибудь на улице спроси:
– Германий сколько или, скажем, Франций
Вмещает территория Руси?
Пусть сосчитают их Макрон да Меркель,
А мы—то чем сегодня дорожим? —
Зачем нам эти западные мерки,
И так почти забыли свой аршин.
Испытывали сколько наши силы,
Но коль очередной затеют блиц,
Уже они измерятся Россией —
Ей не впервой шагать до их столиц.

Уж сколько веков этот крест мы несём:
«Россия всегда виновата во всём».
Творящий свои бесконечные байки,