Майя Рахимова - Барсова гора

Что-нибудь ответьте!
Я такою смелой прежде не была,
Теперь жалею.
Уходите! Не хочу Вас видеть!

– Погодите, милое дитя!
К чему обиды?
Разрешите мне сейчас уйти,
Чтобы нужные слова найти,
И вернуть нас в русло дружеской беседы.

– Удивительно. Ни слова о любви при этом,
Но вы смотрите так ласково сейчас,
Что не смею больше я сердиться.
Уходите, чтобы снова возвратиться.

– Я вернусь и мы поговорим.
Страстью страсть погасим или возродим (в сторону) .

– Отец! Я в западне!
Не вымолвил и слова,
И вмиг был окольцован жарким – Да!
Надежды быть свободным – нет следа,
Она в любви призналась.

– Кто?

– Урслала.
Приветствия мне даже не сказала,
А сразу – «Я согласна!».

Я погиб.
Я не люблю царицы дочь.

– Я знаю. Но женишься.
Ты слово дал. Забыл?
Так уж и быть, спрошу,
Где раньше был, когда пылал словами о любви,
Направо и налево.
Говори?

Молчи! Не то твоим словам,
Я слишком сильное значение придам,
И заболею весь от горьких мук твоих,
Да что там, я уже страдаю за троих.

Подумать только, сын мой —
Кипяток, горячка!
Не деву смертную, а жрицу полюбил,
А у отца теперь не сердце, а болячка.
Большая, жгучая и влажная болячка,
И выносить страдания нет сил.

Ты женишься – это одно мученье,
Любимым быть при этом, не любя,
Какого же зачнете вы дитя?

Пройдет с десяток лет, и ты помчишься,
На самую кровавую войну – погибнуть там,
Лишь только бы домой не возвратиться,
И не любить столь нелюбимую жену.

Не женишься – мучение не лучше,
Позор на головы обрушится, позор,
Молва помчится, что правитель Сольдинг,
И сын его – не стоят ни гроша,
Ведь слово их не тяжелей шиша,
Сегодня под венец зовут, а завтра,
Из – под венца бегут быстрее зайца,
Доверья нет правителям таким!
Доверья нет и землям их седым!

Представить страшно, что будет потом:
Война зальет наш срам своим грехом.

Мученье третье, сын, это твоя любовь,
Даже взаимная – она – терновый плен,
Не даст благословения Царица Рарра,
Заклятьями усыплет ваш венчальный путь,
Позор добавит как острейшую приправу,
Ты и волхвов – старейшин не забудь:
Не знаем мы, какою кровью оторвется Ньерра,
От всех своих семей – вторых и первых,
Урслала тоже вам любви не пожелает.

– Из всех мучений третье выбираю!

Отец, мне только нужно с Ньеррой объясниться,
Я знаю, чувствую, что ею я любим,
Взаимность нашу в силу обратим,
И все поймет Урслала и царица Рарра.
Я перед ними мало согрешил.

– Не знаешь ты, как сердце женское коварно.
Ну, ладно, все. Иди. На том и порешим.

– Здесь ни души. Пустынный храма сад,
Послушниц стройный хор ушел, чему я рад,
Надежда теплится, что Ньерры чистый свет,
Воздаст глазам за тьму пустого ожиданья,
Она не знает, что я здесь и жду свиданья,
Уже десятый или сотый час.
Стихии, о, прошу, соедините нас!

Не раз казалось мне, что счастье близко,
И слышу Ньерры легкие шаги,
Но то позёмный ветер листья,
Крутил в узоры на ковре земли,
И забавлялся видом моего страданья.

Глупец, ты, Ветер!
Счастлив ожиданьем Дорнвейл,
Вдыхает полной грудью веру,
Что вновь увидит и обнимет Ньерру,
И больше никогда не выпустит из рук,
О, сердце, тише бейся!
Кажется, идут,
Да, это Ньерра, тонкая душа,
В раздумье что-то шепчет не спеша.

– Кого я обмануть хочу?
Сбежала. И в храме спряталась,
Но легче-то не стало.

Не чувствую былого притяженья,
Мне все чужое здесь, и дома нет спасенья.