Вячеслав Кузнецов - Урядник Сазонов. Хорошие и приятные стихи

Ответил на это: «Все чин-чинарем.
Не надо, Сазонов, мы все про Вас знаем.
Вам было бы лучше сознаться во всем,
Иначе Вы сядете, мы обещаем».

Урядник Сазонов от ярости взвыл
И взвился. Пришлось вызывать санитаров.
А он, отбиваясь из всех своих сил,
Вдруг выкрикнул: «Я – Александр Заваров!»

Он спятил и был от суда отстранен,
В лечебницу был помещен и лечился.
А после оправдан и вновь возвращен
На должность, в которой так много добился.

Урядник Сазонов опять на посту.
Старуху нашел он здоровой и в силе.
Он встретил однажды ее на мосту…
И только круги по воде заскользили.

Урядник Сазонов в собачьей упряжке
По тундре советской летел вдохновенно
К божественно стройной радистке Наташке,
Он умственно к ней проносился мгновенно.

С Наташкой он встретился в августе в Хосте,
Где свой проводил календарный, законный
Заслуженный отпуск. И начал к ней в гости
Ходить, понимая, что стал он влюбленный.

И тут же решенье мгновенно созрело,
Ничтоже сумняшеся на увольненье
Сазонов подал, и, как принято, смело
Он в тундру отправился на поселенье.

Устроился егерем, благо привычна
Рука к карабину, и опыт огромен.
Хвалило начальство: «Сазонов, отлично!»
А он улыбался, он прост был и скромен.

А ночью полярною после работы,
В стволе карабина оставив усталость,
Садился он в нарты, смеясь до икоты
От радости и от того, что мечталось

На севере страшном, почти как на юге,
Что ждет его в трех километрах Наташка.
А если ей некогда, можно к подруге
Ее постучаться, и рыжая Машка,

Уж будьте уверены, не промахнешься.
И это сполна подтвердит вся зимовка.
Но лишь при Наташке усиленно бьется
И сердце, и кружится малость головка.

И вот он летит на собачьей упряжке,
Большая Медведица в небе сияет,
А сам представляет, как к милой Наташке
Ворвется, как снова ее повстречает.

Въезжает Сазонов во двор, стопорится,
Бежит, спотыкаясь, к знакомой квартире
И слышит за дверью, как там веселится
Наташка и штурман с АН-24.

В Сазонове сердце от горя заныло,
Он в темную ночь бросил горькую фразу:
«Любимая, стало быть, ты не любила
Меня никогда». И уволился сразу.

Урядник Сазонов поехал на Кубу
С большой делегацией с целью обмена.
Послали еще переводчицу Любу,
Хотя поначалу готовилась Лена.

Фидель Кастро Рус делегацию встретил,
А также Рауль – его брат и соратник.
«А климат здесь жаркий, – Сазонов отметил, –
Напрасно я взял сюда стеганый ватник.

Ну, ватник, пожалуй, пущу на продажу,
А валенки вряд ли толкнуть здесь удастся.
А баб-то тут сколько шныряет по пляжу.
И кто ж мне из них согласится отдаться?»

Так думал урядник Сазонов, шагая
По солнечной улице в центре Гаваны,
Все видя, все слыша и все замечая,
Косясь на кокосы, тростник и бананы.

След в след за ним шла переводчица Люба,
Страдая безмерно от зноя и жажды,
Поскольку ее, чуть не давшую дуба,
Сазонов ситром угостил лишь однажды.

Без устали шел он, привычный к походам,
К ночевкам в степи, на снегу и в пустыне.
Он слиться стремился с кубинским народом,
И весь в него вышел по этой причине.

А Любе – его переводчице – тошно
От этого выхода было ужасно.
По самому пеклу ходил как нарочно
Урядник Сазонов, и Люба напрасно

Манила на пляж его, в библиотеку,
В свой номер гостиничный – не возымело.
Тянулся к трудящемуся человеку
Сазонов, презрев ее юное тело.

Но все-таки есть в жизни счастье людское.
Однажды Сазонов, проснувшись в отеле
И к завтраку выйдя, промолвил такое,
Что все перестали жевать – те, кто ели.

Сазонов, на блюдечко с кофеем дуя,
Промолвил: «Я ватник и валенки сплавил,
Поэтому нынче в народ не пойду я.
С тобой буду, Люба». И галстук поправил.

Урядник Сазонов – любимец детей.
Нет, кроме него, к подражанью примеров.
Он первый в колонне почетных гостей
На утренниках во дворцах пионеров.

К нему, как к отцу, пионеры спешат,
Как к деду, к нему октябрята стремятся.
Он может приехать в любой детский сад
И сколько захочется в нем оставаться.

Урядник Сазонов какао попьет,
Расскажет детишкам веселую байку
Как брать медвежатника. Песню споет,
Взяв в руки игрушечную балалайку.

Сазонов детей просто боготворит
И в детских садах по ночам остается.
Он красит там окна, он вовсе не спит,
А после с молоденькой няней дерется.

Ну как ей молоденькой тут устоять,
И это Сазонов вполне понимает.
Ему потому и не хочется спать,
И с няни он нежно халатик снимает,

Ведет ее в спальню, кладет на кровать,
Мурлычет ей песню, щекочет усами.
И нянечка тут же готова отдать
Сазонову все от себя с потрохами.

Сазонов ночными горшками звенит,
Слезая с кровати босыми ногами,
На нянечку юную нежно глядит
И тихими, молча, уходит шагами.

С утра ему по пионерлагерям
На встречи спешить, на линейки и слеты,
Петь в клубе «Дельфин» «По морям, по волнам…»,
Но любит Сазонов все эти заботы.

Он любит детишек, и дети в ответ
Ему отвечают любовью за ласку.
Вожатые до девятнадцати лет
Снимают при нем с себя все под завязку.

Урядник Сазонов – любимец ребят,
А также учительниц и комсомолок.
То ясли, то техникум, то интернат –
Везде он желанен, улыбчив и ловок.

Урядник Сазонов прочел «Манифест»,
Нашкрябанный аж в девятнадцатом веке,
С большим упоеньем в единый присест,
Когда ошивался с ревизией в ЖЭКе.

Сазонов задумался: «Ну и дела!
Так, стало быть, призрак бредет по Европе».
Но тут паспортистка полет прервала
Сазоновских грез, прислонясь к его ж…пе

Горячим бедром. И отхлынула кровь
От мозга, и затормозилось мышленье.
Сказал паспортистке он только: «Готовь
Покудова списки, кто на выселенье».

А мысль возвращалась: «Вот Маркс, сволота.
Должно быть, по пьяни придумал, зараза».
И снова его захватила мечта,
Как бурный поток из бачка унитаза.

Да как же он ходит, пугает же всех?
Ведь это ж вам не наркоман и не шлюха.
Но в этот момент его вновь, как на грех,
Коснулась бедром паспортистка Надюха.