Ян Вильям Сиверц ван Рейзема - Колизей

Зачитаюсь у входа в театр, а потом, разленившись, сверну,
и последую (тоже новатор) вдохновенно хрустальному сну.
Вот она долгожданная ощупь: столь мне близкие нечет и чёт.
Переулок и Лялина площадь, где философ свободно растёт.

Что нахожено, там и осталась: весть незряче взирающих сов.
Это главная царская малость – восхищенье мелькающих слов.
Далека золотая Таврида. Распознаю, закроюсь. Уйду!
Мне по сердцу восторг Майн Рида. Ну, а место эклогам – найду!

Благодушие развейте. Суд арбитров – кровоток.
Произволен гордый рейтинг. Скрыт сознанию урок.
Это «чуть» и «понемножку» – восхищенная игра.
Не предвидима подножка. Распрямиться? —
«Братец, зря»!
Роковое отзовётся, как внезапный сталагмит.
Мысль, как спор канатоходца. Смысл мгновенно
различит.

Что описать рискую? Вышли свободы данники,
вестью напропалую. Но не отстали странники.
Големы расстараются. Выбито, что замечено.
Это меня касается. Стоики опредмечены.

Вестники повседневного: техники искушаются.
Время рассудка гневного. Искренне улыбаются.
Меркнет петикантропия. Боги, вы столь несмелые?
Славишься ты, утопия. Духа родня – умелые!

Сдержаны пассы Луганского, строги девизы Сен-Санса.
Вдохи, стихи эсперанса. Но и цветы шампанского.
Что это за примета? Хоры Пьеро и Башмета.

Занавес краткого лета. Август священный катился.
Лишь бы не заблудился.

В тогах величие Рима. Славы небесного крова!
Ямбы, вы несколько мимо. В равенстве не достижимы.
Но не вздыхайте сурово. Вам-де. И будьте здоровы!

Мудро рассчитаны формулы. Речь. Окружение мило.
Но постоянство не уберечь: страждущих подкосило.
Там, у гримёрной вниманий – глагол. Зорок инспектор зала.
Но управляющий не подошёл. То, что берёг, сбежало.

Вот наблюдатели гневно клюют париев и юриста.
То заплетают, то расплетут, и залопочут исто.
«Что мы толпимся у дальних дорог? До глубины добраться!»
Сами наметили мысленный срок. И недосуг собраться?

Были и сгинули! Их, различи!? Золушки и атлеты.
Ты, стихотворец, похлопочи. Уж на исходе лето!

Слоги провисли. Удел теорем. Но и спешить не в гору.
Горе энергий иных систем не подлежит надзору!
Да, очевиден большой посев. Больно ершиста горка.
Я рассудил – по статье «перегрев». Радуется галёрка.

Ну и, конечно, губернии тряс. Установи, где – правда?
Грубо лютует «свободный класс». Не остановит Падва.
Тут набегает иной почин: переналадка дружбы. Видимый
отдых и карантин у альпинистов Ушбы.

Что заработал победный чин? Наши пути окружены.
Как говорится, уж клином клин, ради небесной дружбы.
Много различий у звёздных светил. Старый гомункулус учит.
Новый корабль на Уран угодил. Но и увяз у кручи!

Не подобает судить удальство. Сколько ушло на серьги!