Саша Чекалов - Казни египетские

струйка текла в бидон,

вряд ли туманя очи

грёзами о «потом»:

здесь и сейчас – вот принцип,

клич, постулат, девиз

юных и глупых принцев!

Вспомни… и удивись.

…Трещины в общих стенках,

общего жлобства клеть

и – несогласие с тем, как

именно

нам взрослеть.

Пахать.

Пахать.

Не разгибаясь.

Пахать весь день —

и круглый год.

Под музыку…

ну, скажем, Баэз.

За шоколадку alpen gold.

Нехорошо:

неблаговидно…

непрезентабельно,

не впрок…

Вот путь единственный, Говинда.

(Пускай со мной и мой сурок.)

А вы, насельники ,

вбивайте

своё достоинство в мечты,

пока под музыку Вивальди

растут, невинны и чисты,

неиссякаемые девы.

…Река течёт,

тиха, как речь

задумчивого Васудевы

(уставшего от вод и встреч).

Судьба гулять ,

и есть от пуза ,

и причащаться по свистку, —

поверь, изрядная обуза…

и путь – единственно, в Москву!

А в ней – пахать,

пахать…

Пахать бы

всю жизнь ответственным дитём!

(И вы единство не похабьте —

нащот «пойдём иным путём». )

Всю жизнь —

единственным дитятей,

не помышляя об иной

дороге, нежели за тятей —

след в след – объятому виной,

такая вот программа-макси…

Пахать! —

не думая ни про

себя,

ни есть ли жизнь на Марсе ,

ни о коррупции в метро .

Москва, Москва… А мне всё мало

глядения успеху вслед!

Уже состарилась Камала,

уже последний мы браслет

в ларьке ближайшем заложили,

а я… Всё верно. О себе:

как о беспечном пассажире,

во сне плывущем по судьбе

не с напряжением всех жилок,

как это принято, а так…

Пускай иных зовёт Дарджилинг —

а мы… устроимся в «Атак».

И там – попарно, ну, вдвоём все

с по духу близкими («Хотя-а…») —

в подсобке трепетно сольёмся !

…Уже поратебе, дитя…

Пора понять, что мир во многом

неординарнее, чем ты.

Что время сгложет осьминогом

твои прекрасные черты .

Но ты не сдашься

(а в верхах-то

уверены, что мы – фигня!)

…«Не покидай меня, Сиддхартха.

Хотя б меня»…

Дрожат и стены, и – левкои

под теми стенами… и всё

за теми окнами легко и

упёрто ясно, как яйцо.

И вся Москва перед тобою:

любого южного паши —

мечта, с любовью:

« Взять бы с бою! »

и ты… паши.

(Под музыку… не Джони Митчелл,

так, вероятно, группы Sky?)

«Ну, чел, пора мне…

Плуг возьми, чел.»

…и – не пускай.

Под небом голым выскобленных звёзд

и тёмных пазух, нежно волосатых,

где пятиногий радуется пёс —

достав и тех, кого уж город-сад их

не радует как следует, n’est-ce pas?

(ну, разве что под веществами если) —

куда податься рыцарю – ни пса

не алчущему —

ибо он… наелсси !

Да, сыт по горло…

А по горлу – что ж,

нож уровня достойного …

И шиш ты,

борзой щенок, до стойки дорастёшь —

пока везде гламурные фашисты

сплошь кампфы декламируют в стихах!

…И в рифме жар,

и —

очередь из Саш тут,

готовых заменить тебя, ахах :

ты – человек…

А крови – БОГИ жаждут.

Из бездн опять воззвах, о Легион,

народ-толпа, священная корова, —

поэты обживают регион…

Ты как, аудитория?

Здарова !

Массаж любой мы делать мастера

(а также профит на любых обеднях),

взамен же – дай душевного тепла!

(и к бесу разговоры в пользу бедных)

румяных щёк,

феррари,

личный ЧОП…

в конечном счёте —

фоток в «Эль» и «Воге».

…Ещё ты хочешь, детка?

Ну ещё б:

сильнее бездн и бедных жаждут богги*.

А ты скучать изволь по тем мечтам,

местам, мостам…

и —

с явью tête-à-tête их

выскабливай из памяти – тада-ам! —

вещественностью , да. Приоритетов.

* bogey, пугало (англ.)

Затишье…

Постирайся.

Оглянись…

Эх, мутная река… река-могила.

Свисает ветка —

будто сверху вниз

растёт из перевёрнутого мира,

здороваясь: мол, вóт я,

рядом,

на!

мол, тоже все там будете,

где МЫ есть, —

такая же, как тут у нас, сосна…

И хочется рассчитывать на милость .

Но ты на эту ветку – тупо шлёп

портянки, гимнастёрку и кальсоны:

пусть сушатся…

И пусть несётся трёп,

слова, слова – просты и невесомы,

от каждого уютного костра:

от нашего, от ИХ…

и пусть алеет

закат —

а всё

продолжится с утра.

И нас тогда никто не пожалеет.

И будет оно грязно, роковó…

неразличимо:

мы ли,

нет ли —

гдé здесь…

И мы не пожалеем никого.

Да-да, мы тоже.

Даже не надейтесь.

…Всё это мило, конечно:

интриги, схватки…

да и обманутый галантерейщик, лох,

тоже забавен, страдающий на кроватке

за занавеской…

Короче, сюжет неплох:

подлые шлюхи – на фоне сутан, корон да

хищной охраны…

Но мучает много лет

этот неловкий момент, когда хочет рондо

другу-жлобу прочитать Арамис-поэт.

…К чёрту нытьё: молодому джедаю проще

бычить на всех

(« Не, а вдруг подвернётся ситх?! »)

и на коняшке скакать западенской* рощей

(за неимением аутентичных, sic).

Нам, кабанам, западло, мол, подолгу в ножнах

мариновать шампуры: мы герои книг!

Верно… Но хоть иногда-то послушать можно,

как тебе кореш читает?

Ответь, мясник!

Ладно, подставил товарищей по конторе

ради сомнительной цели чужой жене

мужа помочь обмануть: ну, того, который

работодатель, по сути

(не стыдно, не);

пусть и дурак, и наглец ты, типично это,

пусть человек тебе тьфу (заколол – и хлоп),

но… уж хоть раз-то послушать кента-поэта

можно бы, а?

…Тебе некогда.

Ибо жлоб.

Собственно, все вы не сахар… но ты – особый.

…Вакуум внутренний от багажа спасён

нравственного – просто чудом!

В итоге жлоб, и…

если в одном чём-то,

стало быть, и во всём.

Воины, фиг ли.

…Капризная, пискнет Лея —

и с облегчением можно махать клинком…

Но в Арамисе – Поэт умирает блея.

Драма!

[ Оформи – и можно нести в Ленком. ]

* Вся эта байда снималась Юнгвальдом-Хилькевичем на территории и в окрестностях Свиржского замка (во Львовской области).

… Неудачники должны держаться вместе :

словно пьяницы, друг друга подпирать

[заявив однажды вечером невесте,

на меня, мол, больше время ты не трать].

Уходить – и то все скопом …

пусть и дрёма

члены сковывает утром, и черна

даль в окошке, и, свидетельство синдрома

застарелого, мешает толщина.

Чем разбоями гордиться мракобесно,