Александр Дольский - Стихотворения

сквозь серую лень и турусы,

и смел Дон Кихот, потому что простак,

а кто похитрее, те трусы.

Внизу поспокойней, опаснее высь,

оттуда скатиться несложно.

там заповедь, что и внизу - убоись,

будь больше других осторожен.

Богохульники, паяцы, богачи или бичи -

все чего-нибудь боятся, кто кричит и кто молчит.

Мы и жить боимся, братцы, и в сырую землю лечь,

ну, а умники боятся дураков. О том и речь.

И так повелось, от языческих вех

сквозь царство петров да иванов,

что трусам живется вольготнее всех,

и сытно, и курно, и пьяно.

вдруг некто возникнет, как старый Сократ,

он трусов язвит и тревожит.

Да, смелый дурак безопасней стократ,

а умному смелость дай Боже.

Умник ловок и искусен, скроет он испуг от нас,

а дурак он только трусит, личной смелости подчас.

Все, что в мыслях заимелось дурень высказать готов.

Вы за искренность и смелость уважайте дураков.

Кулак поднимает нам только испуг,

а серость не любит уроков.

И люди со страху - взгляните вокруг! -

всегда избивают пророков.

Расставили сети и ждут хитрецы

поймать, устрашить, заневолить,

но ходят не торной травой мудрецы,

и уж не толпою, тем более.

И когда теснит тупая сила - вот уж на краю,

кто поймет, я отсупаю, или пар спустить даю.

Быть побитым и убогим не сочту за стыд и труд,

чтобы высказть в итоге то, что истиной зовут.

Чтобы гладили, а не гадили -

Нужно крутить хвостом.

Чтобы нравиться, чтобы справиться -

Нужно быть просто шутом.

Припев: Ну, а шут, ну, а шут

Это вовсе не труд,

И пускай обругают и пнут.

Другом я притворюсь,

Я же их не боюсь.

Я ведь шут, я ведь шут, я ведь шут.

Я же шут, я же вечный шут.

Пролетают дни, господа одни.

Пусть другие затем придут.

И для них потом стану я шутом,

Я ведь шут, я ведь шут, я ведь шут.

Я же шут, я же вечный шут.

Припев.

Будет вечно так, промолчит дурак,

Да и умные не поймут.

Слышен общий смех, я один на всех,

Я ведь шут, я ведь шут, я ведь шут.

Я же шут, я же вечный шут.

Мы вышли в море на рассвете,

Мрачнел воздушный океан.

И ветер штормовой нас встретил,

Наш путь лежит за много стран.

Команду кэпа с полужеста

Поймет любой из моряков

Волна - веселая невеста

Бросает борт до облаков.

Припев: Волны, поклонитесь кораблю,

Море ненавижу и люблю.

Странный разговор,

В даль от синих гор

Нас влечет простор легко.

А магнит земли тянет корабли,

Где-то мой залив далеко.

У нас профессия такая -

Прогладить Балтике бока.

Маяк лукаво нам мигает:

Братишки, с богом и пока.

Земные брошены заботы,

Забыты речки и ручьи.

О нас толкует где-то кто-то,

А мы свободны, мы ничьи.

Припев.

И вновь душа болит, ребята,

И, значит, в море нам пора.

Играют волны, как котята,

А это вовсе не игра.

И вновь над нами альбатросы,

Ни рифы не страшны, ни мель.

Идут российские матросы,

Идут за тридевять земель.

Я с милой женушкой моей без горя и хлопот

Живу и не считаю дней уже который год.

Она приветлива, умна, хотя порой ленива,

Напоминает мне она весенний день дождливый.

То выйдет солнце - это смех,

То вновь польются слезы.

То гром за выдуманный грех -

Мне страшные угрозы.

А провинится в чем она - не жди ее признанья,

Словечки знает, как шпана, боится наказанья.

Она ревнива, как грузин, при этом смотрит тучей,

Я не хожу ни где один, а только с ней под ручку.

Заботы все мои друзья - она одна на свете,

Цветочки даришь - млеет вся, жизнь даришь - не заметит.

Она забыла алфавит, таблицу умноженья,

Но так, проказница, хитрит, что я в изнеможеньи.

А любит так она меня, как кошка любит мышку,

Как цыган доброго коня, как воробей мальчишку.

До берега доплыли чьи-то корабли.

Стряхнули паруса, усталость с мачты.

Они давно не видели земли,

Гонялись где-то за своей удачей.

А я вот бросить якорь не могу,

Моя удача не живет на берегу.

В моей удаче - боль в плечах и ветры,

Пот в три ручья и пройденные метры.

Кому-то жизнь нужна получше,

А у меня вот все благополучно.

Спокойствие заманчивая штука,

Но от него белеют слишком руки.

А у меня спокойствие другое.

Спокоен я, что нету мне покоя.

И вот я бросить якорь не могу.

Моя удача не живет на берегу.

Поет старик:

"Покуда не стала

Вся голова седая.

Я думал, что разум

Пробиться мне поможет.

Теперь уж я знаю,

Что мудрость любая

Голодный желудок

Наполнить не может.

И вот я говорю:

"Забудь про все.

Взгляни на серый дым.

Все холоднее холода,

К которым он уходит.

Вот так и ты пойдешь за ним,

И ты пойдешь за ним".

Поет мужчина:

"Три шкуры сдирают

За честную работу.

И я пошел и выбрал

Кривой окольный путь.

Но нашему брату

И здесь не дали ходу.

Теперь я не знаю,

Куда мне свернуть.

И вот я говорю:

"Забудь про все.

Взгляни на серый дым.

Все холоднее холода,

К которым он уходит.

Вот так и ты пойдешь за ним,

И ты пойдешь за ним".

Поет девушка:

"Надежды не для старых

Надеждам нужно время,

Что б их создать сначала,

Что б их разбить потом.

Для юных - двери настежь,

И мы путями всеми

Через любые двери

В ничто пойдем.

И вот я говорю:

"Забудь про все.

Взгляни на серый дым.

Все холоднее холода,

К которым он уходит.

Вот так и ты пойдешь за ним,

И ты пойдешь за ним".

Туристов тьма на свете разных

Один блондин, другой брюнет.

Тот пешеходник, этот водник,

А этот просто дармоед.

Туристом быть не шутка в деле.

Не каждый сможет так суметь,

Рюкзак тащить на хилом теле,

Помалу есть, помногу петь.

Припев: И всех нас одно объединяет,

То, что важней всего.

Туристами нас называют,

Туризм - это племя одно.

Всегда турист по горло занят,

Всегда не чесан и не брит,

Всегда в пути не унывает,

Всегда отличный аппетит.

В поход пойти как будто просто,

Лишь только стоит захотеть.

Но это вам не к теще в гости,

Тут надо голову иметь.

Уносят меня течения,

Мысли мои угрюмы,

И нету мне облегчения,

Хотя пусты души моей трюмы.

Припев: И нет в парусах моих ветра,

Не ступают по палубе ноги.

Один я, один на свете,

Я корабль, я корабль одинокий.

Для меня уж давно не странно,

Насмотрелся я в жизни своей,

Как покидают друзья капитана,

Как капитаны бросают друзей.

Припев.

Я изведал глубины и дали,