Алла Кузнецова - Живучее эхо Эллады

Был беспощаден ненавистный Рок

И слеп, и преисполненный коварства,

Когда герою преподнёс урок,

Изгнав его из собственного царства.

Без царства царь – конечно, не орёл,

И Тиндарей во власти ожиданий

В далёкую Этолию забрёл

Нелёгкими дорогами скитаний.

Там, наконец-то, и нашёл приют,

Прижился и женился на чужбине:

Царь Фестий отдал в жёны дочь свою,

Прекрасную, как юная богиня.

Когда Геракл разбил его врагов,

Жизнь не была поставлена на карту,

Опять родных коснулся берегов,

С женою Ледой возвратившись в Спарту.

Они взрастили четверых детей

Своей большой любовью вдохновенны,

Но путал счастье мир чужих страстей

В судьбе любимой дочери Елены.

По Греции и по округе всей

Гуляла слава о спартанке юной.

Её похитил в Аттику Тесей,

Когда его любви взыграли струны.

Но братьям был герой не ко двору —

В его поступке усмотрели младость —

Освободив любимую сестру,

Вернули в отчий дом семье на радость.

Её одолевали женихи,

Достойные и видные герои,

Желавшие Елениной руки

И права называть её женою.

Отказывал достойным Тиндарей,

Боясь того, что зависть им подруга,

Отдал бы руку дочери своей,

Так перебьют тихонечко друг друга…

А вдруг опять заявится Тесей,

На этот раз управится скорее?..

Советом хитроумный Одиссей

Смог успокоить сердце Тиндарея.

Тот никогда со словом не спешит,

Молчаньем прикрываясь, как стеною.

«Пусть дочь твоя, – сказал, – сама решит,

Кого ей выбрать, став ему женою.

А вот когда объявится твой зять,

Чтоб ничего с избранником не сталось,

Поторопись до свадьбы слово взять

Со всех, кому Елена не досталась.

Пусть поклянутся клятвою друзей,

Что в дружбе их святой не будет сбоя!»

И улыбнулся Леде Одиссей,

На этот раз доволен сам собою.

Герои дали клятвенный обет,

Избранник Менелай скрывал волненье,

И не подозревая, сколько бед

Сулит ему женитьба на Елене.

Великую тайну поведал

богам Прометей,

Что якобы вещие Мойры,

владычицы судеб,

Такой уготовили жребий

для девы морей,

Что горя Олимпу великому

мало не будет.

Тот жребий пророчил

Фетиде любовный союз,

Прекрасный и чистый

союз по велению сердца,

Но сын, что родится

под сенью семейных тех уз,

Низвергнет с престола

отца своего громовержца.

От правды такой

потемнел светозарный Олимп,

И боги притихли,

на Зевса взирая уныло,

Но искрами брызнул

над гордым правителем нимб,

Как будто владыку

желанье борьбы осенило.

Послышались вздохи

тяжёлые с разных сторон,

И знал громовержец,

на что в этот миг уповают!..

Ещё не забыто

его восхожденье на трон

И страшные жертвы,

которыми власть добывают.

Внимал Прометей

непростому смятенью богов

И дал им совет,

но не вечных, а смертных жалея,

И смысл его искренних

слов оказался таков,

Чтоб замуж Фетиду

отдать за героя Пелея.

Желанное счастье

другим достаётся порой —

В опознанной истине

нет никакого секрета,

Зато от Пелея

родится великий герой,

Которого греки

восславят «на многие лета».

Стал воздух синее

и рваные тучи белей,

Покой возвращался

привычного света потоком,

И боги, вздохнув

с облегченьем, – Пелей так Пелей! —

Над этим советом

решили подумать немного.

О!.. Боги – не люди,

свободны, как ветер полей,

Замыслят – и сделают

без суеты и притворства.

Не думая долго,

решили, что должен Пелей

Осилить Фетиду

минутами единоборства.

О воле богов

сообщает Пелею Гефест.

И мыслит герой,

чтобы не было сраму и горя,

Проверить весь берег

и тихие гроты окрест,

Где дремлет Фетида,

насытясь глубинами моря.

Нашёл-таки грот,

как судьбой ему посланный в дар,

С белёсыми стенами,

жёлтым песочком примятым,

И воздух Пелею

казался густым, как нектар,

С особенно тонким,

приятным ему ароматом.

Он спрятался в тень,

переполненный смешанных чувств,

Как юный охотник,

мечтавший о сказочной птице,

Но было досадно,

что хитрость борцовских искусств

Дано прилагать

не к собрату, а к юной девице.

Послышался всплеск

и негромкий весёлый напев —

Поднявшись из моря,

Фетида направилась к гроту,

Шагнула в него и,

опасность познать не успев,

С прекрасных волос

отжимала солёную воду.

В мгновение ока

рванулся к Фетиде Пелей,

И стан обхватили

могучие руки героя,

И тонкий, впитавшийся

запах глубоких морей

На миг одурманил

и сбил с боевого настроя.

Богиня рывком

отстранилась от сильной груди,

Он сжал её снова —

и в схватке приблизились лица,

Но где же Фетида,

которую мог обрести?!

В объятьях героя

была разъярённая львица!

Он сгрёб её гриву

и с силой низверг на песок,

Подумав, что боги

решили над ним поглумиться,

Но нет уже львицы,

лишь камень упёрся в висок

Да тело огромной

змеи, что шипит и струится.

Он скользкие кольца

коленями к камню прижал,

Руками нащупал

холодную шею гадюки,

Вновь вспомнил богов,

что-то крикнул, но голос дрожал

И камень-окатыш

сжимали усталые руки.

Фетида водою

по гроту себя разлила —

Попробуй, её удержи

на песке, как на сите!..

Но он удержал!

И увидел такой, как была,

Сдавалась богиня,

и, значит, Пелей – победитель!

В просторной пещере

кентавра Хирона

Ликующий свадебный пир:

Чарует кифара

в руках Аполлона,

Волнует звучание лир.

Горды и чванливы

бессмертные??? Бросьте!..

Явились на свадьбу

высокие гости —

Все боги с Олимпа сошли!

Пророчили счастье

Фетиде с Пелеем —

Разумные тосты

с уместным елеем

Надеждами радость зажгли.

С волнением музы

по долгу и праву

Поют молодым

про великую славу

Их сына (да будет герой!),

Дары преподносят

прекрасны и редки,

К ногам возлагают