Петр Артемьев - Комиссар

Жаннетта мчится, словно от огня,

От места битвы по лежащим трупам,

За нею раненых несется скорбный стон,

А в Орлеане колокольный перезвон

Ее встречает ликованьем и триумфом.

Но, равнодушная к шумливым торжествам,

За утешением спешит Жаннетта в храм,

Чтоб победить в себе сомненья окаянные.

И только исповедь очистит душу ей —

И вера станет тверже и сильней.

Что может зверя победить? Лишь покаяние.

И, в Храме отпущенье получив,

Она воспряла: Бог в ней снова жив!

И Голоса ее святые ободрили,

И стала вновь она веселой и здоровой

И к ратному служению готовой,

И за спиной почувствовала крылья.

Склоняя англичан к переговорам,

Готовит новое письмо она, в котором

Им сообщает, что на них сердит

Небесный Царь: пусть лучше по дороге

Направят восвояси свои ноги —

Она посланница Христа и победит!

Письмо послала выстрелом из лука

На расстоянии от форта небольшом.

Ее считали англичане главным злом

И крикнули из крепости ей: «Сука,

Тебя мы, ведьма блядская, сожжем!»

И Жанну вновь «ужалила оса».

От жгучего стыда она горела.

Хотелось прочь бежать куда глядят глаза,

Но почему святые Голоса

Не сберегли от поношенья ее тело?

Проходит день: французы взять смогли

Сен-Огюстен, и стал их главной целью

Штурм крепости английской – ТуреллИ,

Но приступ отложили на неделю.

К постановлению военного Совета

С протестом резким отнеслась Жаннетта:

Расчет был стратегически не верен.

Из Рая Девушка услышала призыв:

Атаковать скорее! – перерыв

Немедля скажется – и будет шанс потерян.

Совет Небес на веру принимая,

Военному Совету вопреки,

Она на приступ повела полки.

Штурм утром начался – 7-го мая.

Был изнурительный, упорный, долгий бой.

Атаковать французы бросились гурьбой,

Но англичане все атаки их гасили.

На приступ Жанна воинов вела,

И громоздились мертвые тела,

Но бесполезны были все усилия.

Ни восклицание ее: Бог с нами! —

Ни ветром сильным взвихренное знамя,

Ни взмах меча и клич «за мной вперед!» —

Не приводили ни к чему, и враг

Не дал продвинуться французам ни на шаг.

И сколько их еще бессмысленно умрет?

Враги умело защищались, и коленки

У них от страха не тряслись и как от стенки

От них отскакивал штурмующих «горох».

И арманьяков все росли потери,

И стали Девушку грызть мысли, словно звери:

«Зачем врагам благоволит мой Бог?»

И в это время арбалетная стрела,

Доспех пробив, плечо ей обожгла,

Пройдя насквозь: все думали – убита!

Она упала, кровь текла сквозь латы.

Враги кричали: «Ведьме смерть проклятой!

Ты задолжала нам, теперь с тобою квиты!»

Из боя Жанну вынесли солдаты

И на ковер зеленый (где росла трава)

Ее с заботой уложили, сняли латы

И убедились: Девушка жива.

Стрелы обломок вынули, бальзам

На рану вылили, плечо перевязали.

Очнувшись, Жанна волю дав слезам,

Заплакала от боли и печали.

И зашептала жалобно молитву:

Свою заступницу святую Маргариту

Она об утешении просила,

И чтобы к ней вернулась ее Сила,

И чтоб могла она вернуться снова в битву…

Она молилась Маргарите горячо —

И стало проходить у ней плечо…

Уже темнело, ведь восьмой шел час,

И Бастард Орлеанский дать приказ

Об отступлении готов был. В этот миг

На поле битвы в сумерках возник

На белой лошади, как призрак, всадник в белом,

И над землей, как привидение, летел он,

И он издал победный властный крик:

«Во имя Божие, французы, все за мной!»

И этот возглас, будто бы волной,

Всех подхватил, бойцы все мчатся вслед ему.

Враги же в панике, что снова видят ведьму,

Вредить им посланную чертом-сатаной.

Она воскресла? Кто же эта стерва?

Возможно, помогает ей Минерва.

И, страхами охваченные лютыми,

Бросают форт и по мосту бегут они

От демона, посланца Люцифера,

Но мост был шаток – обвалился он,

И воины, одетые в доспехи,

Ко дну пошли… Был Орлеан освобожден —

Колокола звонили об успехе.

А Девушка, которая, как стоик,

Вела себя и совершила подвиг,

Сходила вновь от ужаса с ума:

Кусались снова шершни черных мыслей,

И зубы зверя совесть ее грызли —

Кромешная ее объяла тьма.

Навязывала память ей одно:

Как воины уходит вмиг на дно.

Греха смертельного в нее впивалось жало —

И снова к исповеди Девушка бежала…