Анатолий Жигулин - Летящие дни

Лебеда под Сухуми —
Примета российских полей…
Если в здешнем краю
Ненароком уснуть мне придется,
То и здесь для меня,
Для безвестной могилы моей
Этот кустик родимый
Найдется.

* * *

В доме Орёлкиных
На абхазской земле
Мы пьем с Фазилем
Вино виноградное.
И южное солнце
Сверкает в вине.
И кажется: нету
Минут отраднее.

А Маргарита
Нам подливает вино.
Она прекрасна —
Как Маргарита.
И все печали
Уходят на дно —
В Черное море.
И боль — забыта.

И словно я не был
Судьбою ранен.
И словно нету
Тревожных вех…
Я — православный,
Фазиль — мусульманин.
Но Бог, как известно,
Один для всех.

Мы служим Богу
Совести и добра.
Но мы, однако,
Всего лишь люди.
Мы горько знаем,
Что было вчера.
Но мы не знаем,
Что завтра будет…

Жил бы всю жизнь
В этой дивной стране,
Где речь просторна,
Душа — открыта,
Где каждый
Толк понимает в вине,
Где у каждого Мастера —
Маргарита.

ПОДРАЖАНЬЕ СТАРИННОМУ ЖАНРУ
(В альбом N)

Излученье Ваших глаз
И опасно, и приятно.
Я опять смотрю на Вас.
Вам, конечно, все понятно.

Мне и время нипочем.
Нет ни горя, ни потравы.
Словно лазерным лучом
Подожгли сухие травы.

И пожар, пожар, пожар —
Зыбкий, быстро проходящий.
Ветерок разносит жар,
Легкомысленно летящий.

Я опять смотрю на Вас.
И душа на все согласна.
Излученье Ваших глаз
И прекрасно, и опасно.

Я опять на Вас смотрю.
Вы беды не замечайте.
Ничего, что я сгорю, —
Облучайте, облучайте.

Все равно огонь костра
Не спасет от вечной доли.
Лишь зола, зола, зола
Прошуршит на снежном поле…

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
С. С. Аверинцеву

Устаревают энциклопедии.
Быстро меняются фарсы, комедии.

Мир неустойчив, неясен и тесен.
Даже «Брокгауз», простите, не честен.

Там говорится для темного жителя
Глухо про смерть Иоанна Крестителя.

Сказано скупо: была, мол, интрига.
Это, как вы понимаете, фига.

Про Соломею ни слова единого
В этом рассказе из тома старинного.

Может, вы даже мне и не поверите.
Что ж, загляните в словарь и проверьте.

«Устаревают» любые трагедии.
Заново пишутся энциклопедии.

* * *

Когда снится раннее детство,
Думаю во сне по-украински.
Когда вспоминается север,
Слышится волынский диалект.
Мови мoi рiднi!
Як я мiж вами хвилююся
Вже п′ятьдесят п′ять рокiв,
Уже пятьдесят пять лет!

А еще мне запомнилась песня —
Старинная, горькая —
Про якихось стрiльцiв,
Шо з ворогáми боролись колись.
И была эта песня
Протяжная, гордая —
Bci стрiльцi полягли —
Не сдались.

В Софии, в братском
славянском застолье
В прекрасном и древнем,
Многострадальном краю,
Когда кончились все
Болгарские и русские песни,
Я запел по-украински.
И лучшей народной песней
Признали — мою.

ПРЕКРАСНАЯ СПЕЦИАЛЬНОСТЬ

Прекрасная специальность —
Опытный вальщик леса.
Если хороший напарник,
Если пила остра.
Если мороз не очень
И звонко поет железо.
Если найдется минута
Покурить у костра.

Тяжелая специальность,
Если пила — ручная.
Если норма большая
И плохие харчи.
Но обратись к восходу,
Новый день начиная.
И на судьбу земную
Не сетуй и не ропщи.

Опасная специальность,
Если на снежном склоне
Крутит колючий ветер,
Не дает повалить сосну.
Если в худых рукавицах
До крови стерты ладони
И нет никакой надежды,
Что увидишь весну…

Был вальщиком, стал поэтом,
Не потерял интереса
К тревожному шуму сосен,
К дальним путям журавлей…
Прекрасная специальность —
Опытный вальщик леса,
Надеюсь, не пригодится
Больше в жизни моей.

ПЕСЧАНЫЙ ЛОГ
Воронеж

Песчаный лог, Песчаный лог
От выстрелов оглох.

Здесь много сотен человек
Врагом загублено навек —
Друзей, соседей и родных
И земляков моих.

Здесь грохотал не божий гром
В лихом сорок втором.

Я видел их еще живых.
Нас гнали мимо рва…
Теперь здесь памятник стоит
И буйная трава.

И кровью видится окрест,
Как давняя беда —
Не знак Давида и не крест,
А красная звезда.

И не могу я сорок лет
Прийти к былому рву.
Там детский череп —
бел, как мел, —
Увижу сквозь траву.

ПОБЕДА

Даже тот, кто пришел
На войну перед самым рейхстагом
И мальчишкой безусым,
По счастью, в бою не почил,
Не успел проявить
Свою волю, отвагу и храбрость,—
Но одну — «За победу» —
Законно медаль получил.

А потом —
Юбилейных и памятных —
Много прибавилось к этой медали.
Юбилейных и памятных —
Желтых кружков дорогих.

Сорок лет пронеслось
После нашей Великой Победы,
И медали чеканятся вновь
На Московском Монетном дворе.

Сорок лет пронеслось…
Из одной — стало восемь наград.
А у тех, кто навеки уснул
На великой Российской равнине —
Ни едной медали
И льгот — никаких…
Для них утешенье —
Победа.

ВАЖНЕЕ МЕДАЛИ

1
Я мальчишкой вытаскивал мины
Из тяжелой весенней земли.
А вдали розовели руины.
И подснежники рядом цвели.

Три взрывателя в каждой «кастрюле».
Три чеки, три стальных проводка.
И стальные — как шарики — пули.
Чуть приплюснуты, сжаты бока.

Надо в землю спокойно вглядеться,
Каждый стебель проверить не раз.
Вот и мина. Куда же ей деться
От моих настороженных глаз.

Как легко я тогда рисковал!
Нынче вспомнишь — и сердце сожмется.
Я стальные коробки вскрывал,
И сияло на шариках солнце.

Был я в метре от вечного сна.
И цветы наклонялись прощально.
Но была моя жизнь изначально
Для чего-то другого нужна.

2
Если я не участник войны,
Это, граждане, вовсе не значит,
Что страдания мне не больны,
От которых и взрослый заплачет.

Я участник большого огня.
Когда стены родные пылали.
«Мессершмитты» стреляли в меня,
Злые «юнкерсы» бомбы бросали.

Я родился в тридцатом году.
И годами для фронта не вышел.
Но хлебнул фронтовую беду
Среди белых воронежских вишен.