Коллектив авторов - Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 1

Что мне до расы, рода, веры
Того, кто спину мне прикрыл,
Кто отдаёт последней мерой
И кровь, и пот, и хлеб, и пыл.

И прилагательное «русский» —
Не орден Родины моей,
Не буковки на бланке хрустком:
Скорее – это род людей.

Кто в ссадинах её запёкся
И вмёрз душой в её снега;
Своих истоков не отрёкся,
Но в ней – увидел берега.

В ней, что огромными крылами
Закат цепляя и восход,
За перелётными клинами
Не может двинуться в исход:

Где Азия с Европой сшиты
Уральским складчатым рубцом —
Растят её детей и жито,
И сто наречий под венцом.

Пусть падать камнем на Тунгуске,
Но в длань её. И «даждь нам днесь».
Я не широкий и не узкий.
Я русский. Я проросший здесь.

Если чёрная ночь на пороге
Или камнем на душу рассвет, —
Выхожу по разбитой дороге
На причалы усталых побед.

Там, за пирсом, где бранью чугунной
Прогремит быстротечная цепь,
Где швартовы капеллою струнной,
Ксилофоном – древесная крепь,

Где танцуют отважные крачки,
Тенорок проверяет буксир,
И тромбонами трубы, а мачты
В пальцах бриза – подобием лир,

Где русалочьим всхлипом у донца
Шлюпки с волнами вторят куплет —
Там оранжевым парусом солнце
В этот час завершит кругосвет.

В городе из «Линий» и каналов,
Из надгробий, арок, тополей
И закрытых каменных пеналов,
И открытых водяных полей…

Где мосты парят чугунной стаей,
Крылья разминая по ночам;
Где рассвет, в закате прорастая,
Не оставит времени свечам…

Очертанья римских геометрий
В русский возведённые предел,
В островах, не знающих безветрий, —
Вечности назначенный удел… [2]

Бились «белые» и «красные»,
Словно кровью были разные;
За серёдку, за околицу,
И за веру, и за вольницу,

Кто за долю, кто за вотчину…
Кто: «Да будет!»; кто: «Всё кончено…»
И землице, чёрной вдовушке,
Подменили росы кровушкой…

А теперь – ищите правого,
Да без пятнышка кровавого.

В хоромах грома
На краю краёв,
Где шорох громок
Снеговых роёв

И ветер тесен
От напрасных слов,
Никчёмных песен
И бездарных снов,

Презрев вершины
Утончённых строф,
Поют кувшины
На губах ветров.

И мантрой чистой
Там дундук времён,
А в травах истин —
Шелуха имён…

Снова скрипки в душе. Снова холод.
Я – игла под копной тишины
У дороги, которою Воланд
Мчал избранников в вечные сны.

Я – жемчужина в смеженных створках
Во глубинах морского царя,
Под трухой удалённых задворков,
Где померкшая тонет заря.

Я – медяк, что сверкающей решкой
В мир глядит через дырку в полу,
Между шашек – забытая пешка,
Шорох книг, обращённых в золу.

Словно семя в оттаявшей почве:
Не проклюнусь – в земле растворюсь.
Словно куст в примороженных почках:
Не зацвёл – на костре разгорюсь.

Тают скрипки в душе: брызги оземь!
Тает пепел, – возможно, весна.
Вероятно, я просто не озимь…
Запах света. Скорлупка – тесна.

Не ищи в глазах моих пророчества:
Муза там…
Недорого возьмёт…
Неизбывны —
смерть и одиночество,
Остальное —
радужный налёт.

Не читай в ладони:
«Что ж там пройдено?» —
Я ни в чём не дам себе зарок.
Мне даны навеки Мать и Родина;
Прочее —
в прокат, на краткий срок…

Свинцовость туч с лазурью неба спорит,
Суровость скал – с живым огнём рябин,
Изгибы сопок к тихой глади моря
Легли узором рыже-золотым.

Но не дразните спящую пучину —
Обманчива поверхность сонных вод,
Доколе настоящую причину
Она для спора с ветром не найдёт.

И вспыхнет бунт. Безумной силы полон,
Подует ветер из морских глубин.
И станут биться в ржавый берег волны,
Гордясь шальным безумием своим.

Падёт на землю ураган воздушный,
Подымет вихрь искрящейся листвы,
Оставив мир, холодный и бездушный,
В сугробах спать до будущей весны…

Замер мир в ожидании Слова.
Жаждут кисти грядущих картин.
Молоко от небесной коровы
Расплескалось на Млечном пути.

Лижет брызги небесный котенок,
Ловит звёздных растрёпанных птиц.
Там живет мой небесный ребёнок,
Мой таинственный Маленький Принц.

Смех его шаловлив и беспечен,
Золотистые кудри до плеч.
Я живу ожиданием встречи,
Чтоб понять, и принять, и сберечь.

Нам в жизни всё отмерено, скитальцам,
И мы живём, конца пути не зная,
Любви мгновенья пропустив сквозь пальцы,
Бесценный дар на пустяки меняя.

Но души наши приросли друг к другу,
Им не помехи сотни километров,
И мысли наши сквозь пургу и вьюгу
Летят навстречу раскалённым ветром.

Мы в этой жизни одиноки страшно,
Порой беспечны и смешны, как дети,
Но верю я, что встретимся однажды
На том, никем не объяснённом свете.

Шагнём над бездной, обнимая звёзды,
Чрез Млечный Путь мы перекинем руки.
Здесь будет нам ни капельки не поздно
Сказать «люблю» без боли и без муки.

То ли косвенно, то ли прямо
Род веду я из тьмы времён
От Давида и Авраама,
А отца зовут Соломон.

Из-под стен Иерусалима
Пращур мой покидал страну,
Чтобы от легионов Рима
Уберечь детей и жену.

То-то ржали солдаты Тита
И плевались через плечо,
Если предок мой на иврите
Крыл их матом. А чем ещё?..

А потом, не в шелка одеты,
Часто битые по лицу,
Мои прадеды жили в гетто
И жевали свою мацу.

Запираясь в подвале дома
И скрываясь на чердаках,
Чудом выжили при погромах
И детей спасли на руках.

А в войну, соседи сказали,
Неодетыми, на ветру,
Деда с бабушкой расстреляли
В нашем местном Бабьем Яру.