Ду Фу - Ду Фу. В переводах разных авторов

В каждом из этих двух основных планов - своя двойственность. Во внешнем плане смешивается то, что поэт непосредственно видит перед собой, т. е. картина осени в Куйчжоу, с тем, что предстает перед умственным взором в далеком Чанъане; в том и другом случае выступает то настоящее, то прошлое. Иначе говоря, налицо двуплановость не только пространства, но и времени.

Во внутреннем плане соединено личное и общественное. Появляются мысли о себе, о своей неудавшейся жизни, и тут же рядом - о своей стране, о ее печальном состоянии. Прихотливо перемешаны одно место с другим, настоящее с прошлым.

И, наконец, еще одна двойственность: смешение реального с иллюзорным. Такое смешение присутствует и во внешнем плане, и во внутреннем: то вполне реальная местность, конкретная деталь обстановки, то какой-то фантастический мир; то совершенно реальная история с очень точными подробностями, то история, облеченная в совершенно сказочные одеяния; в последнем случае - в каком-то причудливом сочетании действительного и воображаемого.

В дополнение ко всему этому - наличие особого плана, как бы стоящего за всем целым. Из приведенного разбора видно, что многое в стихах поэта понятно только в связи с целым комплексом ассоциаций, облекающих какой-либо образ, только при знании символики некоторых образов, только при учете душевного состояния поэта и его общего умонастроения. А это все требует знания истории - той, которая развертывается на глазах поэта, и прошлой; знания литературы, раскрывающей, как народ представлял себе и свое прошлое, и свое настоящее; знания поэзии, воспевающей то и другое.

Но в этом сложном произведении есть все же нечто совершенно ясное и понятное. Это - "родных садов сердце" и "о родной стране думы", т. е. тема своей жизни и судьбы и тема жизни и судьбы своей родины. Обе эти темы настолько переплетены друг с другом, что их просто невозможно отделить. Ду Фу - поэт, у которого действительно личное слито с общественным, переживание своей судьбы - с переживанием судьбы всей родины. Но доминанта в этом едином сложном звучании безусловно тема родины. Это вообще характерно для творчества Ду Фу.

Но тема своей жизни и жизни родины подана у Ду Фу в этой поэме поэтически по-иному, чем в других его стихах. Он облек ее в образы, приподнятые над действительностью. Из приведенного разбора видно, что поэт все время обращается ко временам Ханьской империи. Для китайцев его времени это была древность их страны, то же, что для итальянцев эпохи Возрождения древний Рим, Римская империя. В глазах людей итальянского Возрождения эта древняя империя представлялась не в своем реально-историческом существе, а как образ величия, славы, государственной мудрости, расцвета общественной мысли и жизни. Тем же была для китайцев VIII в. древняя Ханьская империя. Ду Фу именно так и представил ее в своей поэме, но не рационалистически, а в особой образности, заимствованной из старых легенд и преданий. И в этой образности растворилась и исчезла собственно Ханьская империя даже в идеализированном представлении. Осталась "циньская земля", "область древних царей", осталась родина.

"Восемь стансов об осени" появились в 766 г. вскоре, уже в 770 г., поэта не стало. Незадолго до того один за другим умерли два других больших поэта - современники Ду Фу: Ван Вэй (701-761) и Ли Бо (701-762). Еще раньше закончил свой жизненный путь самый старший из этого замечательно- о поколения - поэт Мэн Хао-жань (689-740). Но уже жил на свете Хань Юй (768-824) - поэт, публицист, философ; за ним следовали: поэт Бо Цзюй-и (772-846), публицист Лю Цзун-юань (773-819), новеллисты и поэты Бо Синь-цзянь (775-826) и Юань Яжэнь (779-831). На смену одному славному поколению приходило другое, столь же славное {26}.

Жизнь этих двух поколений заняла в общем около полугора столетий, а если считать по годам их творческой деятельности - около столетия: с середины VIII до середины IX в.

Это было замечательное столетие: пора интенсивной перестройки страны. Рухнула надельная система - та форма организации хозяйственной жизни. на которой укрепился и развился феодализм в Китае, - а вместе с ней и раннефеодальное централизованное государство - политическая форма, соответствовавшая экономическому строю того времени. Страна продолжала оставаться феодальной, но на смену одной форме феодальной собственности приходила другая. Крестьянин, до этого обрабатывавший участок казенной земли, предоставленный ему правительством в строго регламентированном размере в виде надела, и отдававший часть получаемого продукта казне, теперь стал работать на земле, которую он считал своею; служилое сословие, представители старой знати из держателей "должностных" и прочих привилегированных наделов уже открыто стали собственниками поместий. Свобода земельных сделок, развязанная хозяйственная инициатива, накопление средств повлекли за собой расширение обработки земли и привели к росту поместий и к укреплению относительно зажиточного слоя крестьян-собственников. Но одновременно крестьяне малоимущие, малоземельные с трудом вели свое хозяйство, и среди них все более увеличивалось число зависимых от помещика-феодала. Правительство вынуждено было отдавать под контроль местных владетелей целые области, в которых по своим путям развивалось хозяйство. Включались в хозяйственную жизнь новые обширные районы. Города, уже в VII в. ставшие центрами производства и торговли, жили интенсивной, разносторонней жизнью. Росло число и значение организаций ремесленников и торговцев - цехов и гильдий. Ремесленное и торговое население в городах увеличивалось в числе, укреплялось в экономических позициях, росло в культурных требованиях. Наряду с внутренней торговлей большой размах приобрела и внешняя: торговыми сношениями Китай был связан не только с Кореей и Японией, но и со всем миром Юго-Восточной Азии; постоянными гостями в больших городах-портах Юго-Восточного Китая стали персы, арабы, малайцы. Чанъань в VIII в. - город с миллионным населением, в составе которого был значительный слой иноземцев, главным образом из "Западного края", т. е. Восточного Туркестана и Средней Азии. Во дворцах знати и в увеселительных кварталах звучала "западная музыка", были в ходу "западные пляски". Столичные модницы одевались и причесывались на "западный манер".

Возник многочисленный слой представителей культуры - писателей, публицистов, философов, художников. Они создавали свои содружества, в которых горячо обсуждались не только вопросы литературы или философии, но и текущей политики и общественной жизни. Развивавшееся книгопечатание способствовало распространению различных сочинений. В Чанъане и Лояне, второй столице страны, были книжные лавки. Именно к этому слою образованной, высококультурной интеллигенции и принадлежали названные поэты, публицисты, ученые. Такой была историческая обстановка, которая их породила и в которой они жили. И черты этой обстановки стали явственно обрисовываться именно с середины VIII в., особенно после мятежа Ань Лу-шаня.