Сборник - Ялос-2015

Жил поэт в миру как на квартире —
Яркая в туманности звезда,
и служил он бескорыстно лире,
только стерегла его беда…
Душу вырывал не на потребу —
Словно факел, вспыхивал во мгле,
но рванул в распахнутое небо,
крылья нам оставив на Земле.
Руки теребят цветки гвоздики,
стынет на ветру печаль-слеза.
Задохнувшись в безнадёжном крике —
в памяти живут его глаза.
Ангелы-хранители над нами.
И уже прощёные грехи…
Шепчем посиневшими губами
искренние вечные стихи.

Стопка водки, чёрный ломоть хлеба.
Тризна. Фото в рамке на столе —
ты рванул в распахнутое небо,
крылья нам оставив на Земле…

Пусть его душа парит над миром
И отстанут грусть, печаль и боль.
Отслужил душой ранимой лирам
Истинной поэзии король.

И в лучах мерцающего света,
На распутье золотых дорог,
Может, встретит грустного поэта
В белом балахоне грустный Бог.

Всё земное будет позабыто:
Шум ветров, истерика войны,
Толкотня у грязного корыта,
Трескотня безудержной «брехни».

Он рванул в распахнутое небо,
Нет, не птицей – яркою звездой…
На столе остались крошки хлеба
И обида с горькою слезой…

Они лежат, не требуя наград,
Они застыли и сомкнули строй.
Я пью сегодня за твоих ребят,
Забытый полк, я пью за твой покой.

Пусть не оплакать и не счесть могил
И дым забвенья устилает путь.
Я пью за тех, кого я пережил,
За тех, кого оттуда не вернуть.

Забытый полк уходит на закат,
И гонит ветер пыль издалека.
Давай, Россия, вспомним всех ребят,
Последний путь Забытого полка.

Моё окно открыто на закат.
Я пью до дна, я знаю в этом толк.
Я пью, Россия за твоих ребят,
Я пью за каждый твой Забытый полк!

По дороге на закате лета
Покатился перстень золотой.
Покатился он с руки поэта
По булыжной пыльной мостовой.

Покатился перстень за туманы,
Через те закатные мосты,
Через горы, города и страны
И до самой утренней звезды.

И пускай он, вечный и желанный,
Прозвенит у твоего крыльца,
И зажгутся тайной несказанной
Переливы тонкого кольца.

А кольцо всё катится по свету,
Вызывая радостный испуг.
По весне, по осени, по лету
Катится, захватывая дух.

Говорят, что там за гранью алой,
Где застыло солнца колесо,
Расцветает силой небывалой,
Полыхает пламенем кольцо.

Ах ты воля без конца и края,
И зарницы гаснущего дня,
Только ты, от счастья замирая,
То кольцо достанешь из огня.

Даже если вещие синицы
Всё же крикнут о конце моём,
Я у ног красавицы-девицы
Загорюсь невидимым огнём.

А когда весь мир в пучину канет
И сгорит на медленном огне,
Пусть кольцо в глаза тебе заглянет
И расскажет правду обо мне.

Как призрак, бесшумно скользит галион,
На крыльях удачи исчезла Армада,
И сладкие запахи райского сада
Тревожат невольниц магический сон.

И головы кружит ночной звездопад,
И ангельский голос, исполненный неги,
Всё так же тревожит, как мысль о побеге.
Ласкают зефиры. Любовники спят.

Куда стремится галион,
Зачем он долу парус клонит?
Зачем на дальний небосклон
Он облачко столь гневно гонит?

По водам бурей он взыграл
И прошумел грозой и славой,
Когда луч молний озарял
Прибрежный сумрак величавый.

Пускай же солнца ясный лик
Отныне радостью блистает,
И облачком зефир играет,
И дышит негою тростник!

Большая часть человечества ставит на Штольца,
Это вписал я в один из домашних альбомов;
Заполночь куришь, пуская колечки и кольца,
В зеркале видишь, как плачет последний Обломов.

Что мне прогулки, закаты? Куда всё умчалось?
В сумерках тают сады, опустевшие скверы,
Но с отвращением предчувствуя близкую старость,
Всю эту ночь просижу за бутылкой мадеры.

Мне наплевать на подачки, на всплески гордыни,
Преуспевать не хочу я, тебя не ревную.
Слышишь ли глас вопиющего в этой пустыне,
Помнишь ли, ангел мой, нашу любовь неземную?

Сирины смолкли… Все глуше вакхальны напевы.
Где вы, друзья? Интригуют, скучают, бранятся.
Страсть и беспечность грызут, словно старые девы,
Что с ними делать? Не знаю. Авось пригодятся!

В бедной каморке моей, как в холодной темнице,
Спятил Захар, сам с собою ведет разговоры,
Ольга! Ты слышишь? О, как мне хотелось излиться,
Но у подъезда меня стерегут кредиторы.

Зрелость проходит. На юность махнул я рукою,
Сердце моё одиночество больше не точит,
Только о чём я? О чём говорить мне с тобою?
Я ведь последний из тех <���…>

Вы опрокинули бокал
На светлый мой костюм;
Я лишь глаза на вас поднял,
Я был во власти дум.

Застыли верные друзья,
Прервав беседы строй.
«Как смели вы, – подумал я, —
Так поступить со мной?»

Как допустил беду Господь,
Небесный сея свет?
Пылает, как живая плоть,
Вечерний туалет.