Юрий Пашанин - Царские указы, или Необычные похождения Царя всея Русси. Часть 1. Царское имя

Царь с усердием и злостью
Под короной рвёт волосья.
От затылка до пупа
Ищет он опять клопа:

«Что же это я страдаю?
Клоп кусает и кусает.
И ведь надо же, наглец,
Измотал Царя вконец.

Может, будет волос реже,
Я его и обезврежу?
Пусть под Царским ноготком
Он запахнет коньячком.

Правлю в новой я эпохе,
А на мне то вши, то блохи.
Не хватало только, чтоб
Досаждал ещё и клоп.

Понасели, так живите,
Я ж не монстр, а правитель,
И в хорошем смысле мне
Их терпелось на спине.

Не браню ж я их, а тешу,
А они мне спину чешут.
Все давно уж для меня
Не приблуда, а родня.

Вот клопа словить бы надо,
Чтоб не делал мне досады.
Стал он вреден и кусач
И извёл уже, хоть плачь.

Уберу его с под носа,
Будут сняты все вопросы.
Но в которой стороне
Притаился клоп на мне?»

Но не там с клопом в раздоре
Рвал волосья Царь под корень.
Вверх забравшись по усу,
Клоп сидел в его носу.

Там всегда волосьев куча.
Не отыщешь место лучше.
Без особого труда
Клоп стал прятаться туда.

Потянулся Царь в постели,
Встал, протопал нагишом,
Стал искать на царском теле
Мышцу в зеркале большом:

«Бицепс стал уж не упругим
И в других частях ослаб.
За отсутствием супруги
Не охочий я до баб.

Мне б немного подкачаться.
На Русси немало смут.
Может, вдруг, в войну впрягаться
Иль ещё в какой хомут? —

Царь в окошко. —

Воевода
Что-то резво мчится, глянь!
Не входил в покои сроду
Он ко мне в такую рань.

Видно, он бежит недаром
И напыжился как лось.
Нет ли где опять пожару
Иль ещё чего стряслось?»

Принял Царь от воеводы
Государственную суть:
«Снова смута меж народа,
Трижды он неладен будь.

Говорят, что Царь под платьем
Прячет тело всё в прыщах.
Нет какого ли проклятья
На его худых мощах?

Будто дышит Царь на ладан
И, короче говоря,
На коне тебе быть надо.
Видеть все хотят Царя».

«Царь нужён? Вот это дело!
Любопытство не порок.
Тело вправду похудело,
Но какой им в теле прок?

Пред Двором иль пред народом
Царь стесняться не должён.
Не был в теле я уродом
И в мозгах вооружён.

Сей же час в седло садите
Государя на коня
И со всех сторон глядите
Всем народом на меня.

Мне, с рождения элите,
Трон Россейский по плечу.
Вы меня, Царя, хвалите,
Я вам тем же отплачу.

В положенье нашем шатком
Подыщите в этот раз
Поспокойнее лошадку
На торжественный показ.

Не шучу сейчас, поверьте.
Только сяду на коня,
Всем под страхом лютой смерти
Начинать хвалить меня».

Под почётным караулом
Как в былые времена
Царь в седло полез со стула,
Опершись о стремена.

На виду честного люда,
Как лихого молодца,
Провели туда, оттуда
На коне Царя-отца.

«Государь какой наш хваткий, —
Восклицал весь Двор, – О-го!
Вон как резво на лошадке
Поскакал громить врагов».

Царь держался моложаво,
Будто допинг принимал.

«Царь силён – сильна держава!» —
Восхищались стар и мал.

Взяв мотыги и лопаты,
Что с собой принёс народ,
Кто пошёл обратно в хаты,
Кто наметил в огород.

Царь изрёк: «Овса кобыле.
Сена сверху в доппаёк.
Где б сейчас Двором мы были,
Каб не ровный круп её?

Впредь Указ – на всех парадах
Возле царского дворца
Выезжать на ней мне надо
От ворот и до крыльца.

Обо мне трубите тоже,
Чтоб слыхали за версту,
Царь, опора и надёжа,
На своём всегда посту.

А сейчас – в постель дорогу.
Дайте вздох Царю-отцу.
От напастей и ворогов
Я всю ночь качал мышцу».

«Много надо ли народу,
Чтоб копать, пилить и жать? —
Думал Царь. – Не стало б модой
Каждый день их ублажать».

С утра у Царя голова без идей:
«Что кризис наделал, проказник, злодей!
Придумать бы что, как собрать мне налоги.
Известно ж, горшки обжигают не боги.

Сапожник донёс мне, что сам без сапог.
Уж месяц пирожник не месит пирог.
Коль дальше пойдут так дела в государстве,
То быть ли мне в кризисе этом на царстве?

Пора антикризисный стряпать Указ.
Мож, он облегчением станет для нас.
Сейчас же довесть безработным холопам,
Коль жить захотели подобно Европам,

Не надо им биться как рыба об лёд,
Пусть лучше меняют занятия род.
А если на месте работа в лимите,
То жительства место немедля сменить им.

Кто в царстве устроит безделье и дрём,
Ответственность будет нести пред Царём».

Конечно, горшки обжигают не боги.
Но что ж у Царя получилось в итоге?

Надолго уехав с насиженных нив,
Работу свою на другую сменив,
Блины к сапогам прибивает пирожник,
Гвоздями пирог украшает сапожник.

Не на троне в царском платье,
Не со скипетром притом,
Чуть не взял Царя «кондратий» —
Царь наряжен был шутом.

Царь пощупал побрякушки,
Что пришиты на кафтан,
И ермолку на макушке.
Всё на нём как у шута.

Не хотел, но изогнулся,
Сделал как-то колесо,
Неприлично улыбнулся,
Скорчил зеркалу лицо.

В зазеркалье тупо глядя,
Он был очень удивлён —
Там в его Царя наряде
Кто-то ходит, но не он.

Тот, кто в зеркале, чиркает
За указами указ.
Царь хоть в трансе, но вникает
В чей-то профиль и анфас.

Скоро будто из тумана
Самозванца разглядел —
Всю одежду для обмана
На себя Король надел.