Георгий Скрипкин - Крестики да нолики

Спасибо, милая Нева,
за то, что можешь врачевать
Противный зуд душевных ран
и сердца скорбную печаль.

За то, что радуешь глаза
спокойной поступью волны.
Прости, что волю дал слезам,
но мы с тобой сейчас одни.

Не хочу быть запасным аэродромом,
Не хочу, вскрывая душу, ждать посадки.
Не хочу, имея крышу, быть бездомным.
Не хочу терпеть бредовые повадки.

Не люблю я оцифрованные ласки,
Не люблю дышать холодным поцелуем,
Не люблю дешевый триллер делать сказкой,
Не люблю в реальной жизни быть холуем.

Я готов делить с любимой свое ложе,
Я готов идти с любимой на край света.
Я готов, но только ты уже не сможешь.
Я готов, но крик душевный без ответа.

Чудный дворик, детская площадка,
Здесь с утра резвится детвора.
Ты пришла с игрушечной лошадкой,
Я пришел, имея два шара.

Мне хотелось поиграть с лошадкой,
Но владела пультом только ты.
Я отдал тебе красивый шарик,
А еще на шарике цветы.

Ты рискнула взять красивый шарик
И совсем по-взрослому сказать:
Я тебе за шарик разрешаю
Вот на эту кнопочку нажать.

Пролетели годы незаметно,
Вышла ты с мобильником в руке.
Предложил я рифму на замену
В сочиненной нежностью строке.

Ты стрельнула глазками, прощаясь,
И успев с иронией сказать:
Я тебе, конечно, разрешаю
Вот на эту кнопочку нажать.

Наша жизнь – крылатые качели,
То к вершине, то с паденьем вниз.
То любовью скрашенный сочельник,
То безумством сорванный круиз.

Я тебя люблю и ненавижу,
Не хочу общенья, но ищу.
А увидев, словом не обижу,
Поцелуем нежным защищу.

И пока деревья не проснулись
От игривых солнечных лучей,
Уведу в прохладу росяную
К устью рек со связкою ключей.

Бьют ключи из недр земного счастья,
В них искрится радужная жизнь.
Напою тебя святым причастьем,
Только ты свой норов придержи.

Не хочу я тебя ни голую,
ни в залапанном пеньюаре.
Разве можно хвалиться с гонором
тайной пройденных вакханалий.

Разве можно за пайку пошлости
насладиться любовным действом
И забыть про цветное прошлое,
что желанием красит детство.

Разве можно волной крепленого
заливать возвращенье в юность,
Где бывало чуть-чуть крапленого,
но уже расцветала мудрость.

Разве можно, а в прочем, без толку
конопатить прогнивший разум
И бороться с развратным бедствием,
что любовь поливает грязью.

Небо синее, я вновь хочу взлететь.
Вновь хочу свободой насладиться.
Мне бы свежим воздухом напиться,
И тогда не страшно будет умереть.

Я взгляну на нашу землю с высоты,
Помолюсь с высот ее красотам.
Попрощаюсь с жизнью беззаботной,
Дотянувшись до несбывшейся мечты.

От Ладоги до Финского залива
Выводит путь строптивая Нева.
У стен Орешка кажется пугливой,
А в град Петра заходит весела.

Ее веселье в радужном течений,
В волшебных бликах солнечной волны.
Биенье волн – источник вдохновенья,
С ним люди верят, что они вольны.

Неве к лицу гранитная оправа
И ожерелья питерских мостов.
Глядит достойно в реку берег правый,
А слева Зимний кланяться готов.

И проступает в водах величавость
От отраженья прелести дворцов.
И принимают невские причалы
Восторги яхт, судов и катеров.

Нева стряхнула лед, открылась перед солнцем,
Игривою волной ласкает берега.
Приветствует ее с высокой колокольни
Божественный аккорд от Павла и Петра.

Разносит чудный звон по невской акватории,
И он с речной водой вливается в залив.
Глашатай добрых дум и вещий дух истории,
Хранитель невских зорь и праведной земли.

Своей любви слагаю этот стих.
Пишу рукой решительной, но нежной.
Дворовый пес за будкою притих
И сторожит последнюю надежду.

Я благодарен псу за тишину.
Он из простых, но чуток и отзывчив.
В своих строках хочу вернуть весну,
Что отличалась радостью призывной.

Нам ту весну уже не повторить,
Но милый образ будет мне наградой.
И я готов любовь благодарить
За страстный взгляд, что мне дарует радость.

Лохматый пес за будкой заскулил,
Моя рука застыла над бумагой.
Не дописал опять, не долюбил.
Ну что поделать, значит так и надо.

Вот если б мир нам нежностью укрыть,
Вот если б землю нежностью укутать.
Тогда про горе можно бы забыть
И черствость душ осилить, не тоскуя.

Дарует счастье нежная рука
И без лекарств излечивает боли.
Я так хочу, чтоб нежности река
Не иссушалась невниманьем боле.

С каким теплом ласкает нежный взгляд,
Под ним любовь, как роза, оживает.
Я вызываю нежность на парад,
И пусть она по городу шагает.

Некрасивых женщин не бывает.
Каждая по-своему красива.
Женская краса не увядает,
Годы ее красят с новой силой.

Красит материнское начало
Радужным свечением заботы.
Красит проявившаяся шалость
В день, когда приходит беззаботность.

Красит и наивное поверье
В слезную естественность кручины.
Красит нескончаемая верность
Милому, любимому мужчине.

Все пожирающая ненависть
инфекционно опасна.
Ее обшарпанное мнение
звучит всегда громогласно.

Она беснуется на площади
испепеляя сознанье.
И никакой конкретной логики
ты у нее не узнаешь.

Она не бряцает оружием,
а лишь дает его в руки.
Подобострастные хорунжие —
ее послушные слуги.

И выжигается безжалостно
ее огнем добродетель.
И ненавистными пожарами
все превращается в пепел.

Неужели я тебя придумал,
Неужели образ твой из смога?
Тормошат меня былые думы,
Я кричу: «Уйдите, ради Бога».

Я лечу от прошлого к иному,
Тянут вниз пудовые вериги.
Не могу любить я по-другому,
Не хочу общаться только с ликом.

Я живу несбыточной надеждой,
Мне исход судьбою предначертан.
Только звезды светят, как и прежде,
И закат по-прежнему вечерний.