Терентiй Травнiкъ - Апреллиада

С Новым годом, с Новым циклом,
С Новым кругом по Вселенной,
С возвращеньем в ту же точку,
Где мы были год назад.
В ноль часов и ноль минут
Изменения нас ждут.
Время всех переведет
На иной спирали круг.
В точке смерти и нуля…
С Новым годом вас, земляне,
С переходом, с воплощеньем,
С измененьем Бытия!

Я знаю: наша жизнь минуты,
Крупою собранные в горсть,
Ее мы сеем ситом суток,
Чтоб вырастить в себе любовь.
Душа, взрыхленная годами,
Смахнет однажды пыль секунд.
И крылья, взрощенные нами,
Как легкие, хрипя вздохнут…
И в кружевной шкатулке тело
Зароет время, словно клад.
Уйдет душа, уйдет, став спелой,
В иную даль, в иной формат.
Дымок от свечки… Запах воска…
И в небе бледная полоска…
А на Земле ее труды
Как поминальный отголосок.

Стань нищим и излечишь бедность.
Стань тем, кто с Вечностью в ладах.
Позволь себе быть здесь безбрежным,
Но знай, что это навсегда.
Так начинается свобода,
а не дорога в никуда.

Цветная музыка души
Меня растормошила утром,
Тогда я взял карандаши
И ноты рисовал – по буквам.
Так получилась эта песня
В обычной раме на стене.
«Неужто это все во мне?» —
В тот миг дивился, наблюдая,
Как буквы нот писала кисть,
Души духовность обнажая,
На алхимическом огне
Мне путь с рожденья предрешая.

Я – художник,
пишу я твоею палитрой,
Я – поэт,
и макаю перо я в тебя,
Я – мужчина,
и сею в твой мир, сею семя,
Свое семя!
И семя мое – это я!
Я играю смычком,
нет, я плугом врезаюсь
В благодарную рыхлость твоей борозды.
Я мужчина,
а значит, я вечный скиталец,
Воплощающий
мысли,
желанья,
мечты.

Ты доступна, ты спишь,
я могу любоваться
Этим блеском лежащей
в потемках звезды.
Твой румянец ночной
на рассвете так сладок —
Это губы мои оставляют следы,
Это руки мои
Плоть твою вновь шлифуют,
А дыханье сдувает остатки от сна.
Потечет жизни сок и росою осядет
На кудрявых и пряных твоих волосах.
Твои губы чуть склеены терпкою негой;
В полусогнутой кисти
желанно блестит
Это сладкое, жгучее яблоко жизни,
Что, зовя, отвращает,
Прощая ж, – казнит…

Твое тело мне просто необходимо,
Оно вязкая, теплая белая глина.
Повинуясь Родену, я трогаю плоть,
И втираю в твой мрамор
прозрачную новь.
Отсекая, творю.
Вижу, как по губам
Пробегает язык,
прибавляя им блеска,
И стекает волна за волной по рукам,
Придавая значение жестам.

Превращаюсь, вращаясь
в частицу тебя,
Стану с этой частицею – целым.
Как приятно, родная,
просто любя,
Становиться
большим и белым.

Это вдох, словно выдох,
и губы к губам,
Это сердце стучит
неизвестно в чьей клетке,
Это руки стекают ручьями к ногам,
Расставляя по телу пометки.
Говорите друг другу об этом тогда
Через теплую кожу у влажного рта,
Через дрожь у ресниц
и слабость в ногах…
Говорите, держа
эту Вечность в руках…

Март… половодье, краски потекли,
Ручьи из охры, сурика и сажи;
Остатки снега армией отважной
Мазками белыми под солнцепек легли.
Палитра расплывается от чувств,
Не в силах отразить многообразье.
И только он, способный видеть грусть,
Ей по холсту рисует в одночасье.
Исаак Ильич, я слышу, слышу Вас,
Через столетие я слышу Вас, как рядом…
Какую дивную, чудесную награду
Вручили мне Вы в этот самый раз!
Висит медаль, теплом души сверкая,
То – Ваша осень, осень золотая!