Гомер - Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского

Пусть предстанут, возвысив по праву, все сына почтить!» {510}

Говорила. Но Зевс, туч гонитель, не молвив ни слова,

Неподвижно сидит, а Фетида, колено обняв,

Так и держит, припав, умоляет и снова, и снова:

«Непреложный обет дай, согласие мне, покивав,

Иль отвергни! Ты страха не знаешь; скажи, – можно чаять? {515}

Остаюсь всех презренней богинь, назиданье поняв».

Ей, вздохнув во всю грудь, туч гонитель Зевс так отвечает:

«Дело скорбное, ненависть ты возбуждаешь горой

Геры, очень надменной; злой речью меня оскорбляет

Непрестанно и так, пред семьёю бессмертных, порой, {520}

Спорит всё, и вопит: «Ты троян на войне защищаешь!»

Но теперь удались, пусть тебя не увидит со мной

Гера; прочее всё я приемлю, что ты поручаешь!

Будь покойна, увидишь, кивну тебе, взор поверни

От лица моего; из бессмертных богов получаешь {525}

Величайший залог, невозвратный обет сохранив,

Не свершиться не может, когда головою киваю!»

И в знамение чёрные брови вздымает Кронид.

Благовонные волосы вверх поднялись, навевая

От бессмертного ветер, потрясся Олимп многоглав… {530}

От могучего бога, где небо пучина скрывает,

Нимфа ринулась прочь, от Олимпа блистания слав.

Зевс вернулся в чертог; боги все, почитая заветы,

Отца встретили стоя. Не смел, кто бы ни был лукав,

Ждать грядущего сидя; навстречу поднялись с рассветом. {535}

На великий трон сел; но владычица Гера в груди

Всё узнала, увидя, как с ним полагает советы

Среброногая нимфа Фетида, с утра приходив.

Живо Дия Кронида достала язвительной речью:

«Из богов кто с тобой был, коварный, совет учредив? {540}

Знать, приятно тебе, как отстав от меня ты, конечно,

Держишь тайные думы! Ты сам по себе, уж прости,

Не решишься поведать мне слова из помыслов вечно!»

Отвечает отец и мужей, и богов, загрустив:

«Гера, ты не ласкайся мои все решенья исчислить; {545}

Будет тяжко тебе, хоть ты мне и супруга, прости!

И никто не познает, мои непостижны все мысли,

До тебя, – и земных, и небесных дай предостеречь, —

Из богов я один только волен советы промыслить!

Ты меня не проси, ни сама не выведывай впредь!» {550}

Ясноглазая Гера вскричала, проснулась обида:

«Невозможный Кронид! Что ведёшь здесь жестокую речь?

Ни тебя вопрошать, ни сама узнавать, хоть для вида

Не желала! Ты делай спокойно, что хочешь, точь-в-точь.

Об одном трепещу, – чтоб тебя не склонила Фетида, {555}

Старца дочь, среброногая нимфа морская, что в ночь

Рано села с тобою, колено твоё обнимая.

Дал ты знак ей, как я посмотрю, Ахиллесу помочь,

Честь отмстить, ты, ахеян толпу у судов истребляя?».

Ей опять, прогремев, вторит тучегонитель Кронид: {560}

«Все ты дивная видишь, ты, вечно меня соглядая!

Не успеешь понять ничего, не плети свою нить!

Сердце мне отвратишь, и тебе будет боль в том порука, —

Что я сделаю так, – без сомненья, а ты извини,

И безмолвно сиди, повинуйся словам не от скуки! {565}

Иль тебе не поможет никто на Олимпе, нигде,

Если, встав, наложу на тебя я всесильные руки!»

Так сказал. Ясноглазая Гера закрылась в беде,

И безмолвно сидела, боль в сердце своём обознача.

Ураниды по Диеву дому вздыхали везде. {570}

Олимпийский художник Гефест уговаривать начал

Белокурую мать, Геру милую, – так утешал:

«Горьки будут такие дела, нестерпимы подначки,

Если вы из-за смертных Враждой к себе стали дышать,

И в семье у богов воздвигаете смуту! Конечно, {575}

Что за радость от пира, коль зло торжествует? Душа,

Мать, тебя убеждаю, хоть ты и премудра, будь нежной!

Мы бессмертному Дию покорность с тобой сотворим.

Гневом пусть не гремит, и позволит кутить безмятежно.

В силе ведь Олимпиец, гремя на нас громом своим, {580}

Всех с престолов низвергнуть, – могуществом всех он сильней же!

Постарайся могучего тронуть лишь словом своим,

Нас тогда Олимпиец помилует. Матушка, пей же!».

В золочёный блистательный кубок плеснул из ковша,

И дал матери, снова так ей говорит: «Не жалей же, {585}

Претерпи мать, снеси, погоди, пусть оттает душа!

Сыну ты дорога, – так не дай увидать гнева бога

На себе. Здесь бессилен я буду, ему помешав,

Дать защиту тебе, – Олимпийца удержит немного!

Он меня, когда рвался я помощь подать, ухватил, {590}

Кинул, за ногу взяв, и низвергнул на землю с порога.

Весь день падал стремглав. Закат солнца лучи все спалил.

На божественный Лемнос упал, еле-еле дыша я.

Там синтийские мужи меня дружелюбно спасли».

Белокурая Гера с улыбкой тогда, мать родная, {595}

Встав, от сына блистательный кубок возносит она.

Он, другим небожителям, справа всегда начиная,

Льёт нектара усладу, черпнувши из чаши сполна.

Смех разлили блаженные дети небес благосклонно,

Видя, как здесь Гефест сам с ковшом подливает вина… {600}

Так весь день, пока Солнце шло по небосклону,

Пировали, сердца услаждая. Пир вёл разговор,

В звуках лиры прекрасной, бряцавшей в руках Аполлона,

В пенье Муз, что слагали под бряцанье сладостный хор.

Но когда Солнца свет утонул, закатившись в пещеру, {605}

Боги спать уклонились, скрываясь в тенистый мрак гор.

Небожителю каждому дом на холмах, по размеру,

Хромоногий художник Гефест с давних пор сотворил.

Зевс ко сну отошел, Олимпийский блистатель, где в меру

Он всегда почивал, когда Сон его сладкий морил. {610}

Там, зайдя, он почил, вместе с ним белокурая Гера.

Действие песни второй:

Идёт Троянская война. Несколько лет назад троянский царевич Парис, сын царя Трои Приама, побывал в гостях у царя Спарты Менелая и увидел его жену, Елену Прекрасную. Парис украл Елену, увёз её в Трою, став её новым мужем. Оскорблённый царь Менелай вместе со своим братом, верховным властителем царём Агамемноном, развязывают Троянскую войну, с целью вернуть царю Менелаю жену Елену, и заставить троян заплатить за оскорбление, для чего собирают войска 29 приморских стран (народов моря).

Выполняя просьбу богини Фетиды об отмщении оскорбления царя Ахиллеса, чтобы побудить верховного властителя ахеян, царя Агамемнона, предпринять войну с Троей, осаду и взятие Илиона, верховный Олимпийский бог Зевс посылает ему обманчивый Сон, в котором обещает отдать царю Агамемнону Трою и её столицу Илион, практически без сопротивления. Царь Агамемнон берёт в руки скипетр бога Зевса, доставшийся ему в роды от брата Фиеста, который получил его от отца Атрея, тот получил его от своего отца Пелопса, тому вручил его сам бог Гермес; собирает общий сбор, на котором коварно предлагает бросить мысль о войне с Троей, которую невозможно победить, и разойтись по домам. В войсках возникает паника. Олимпийская богиня Гера посылает богиню Афину к царю Итаки Одиссею, чтобы тот усмирил панику. Царь Одиссей усмиряет панику своими решительными действиями, совместно со старейшим царём Пилоса, Нестором, вдохновляет войска на Троянскую войну. Таким образом, хитрый царь Агамемнон снимает с себя ответственность, представляя войну возникшей по инициативе снизу. Для войны собирается огромное войско, в котором, наряду с семью царями, бравшими Фивы, собираются войска ещё 22 приморских стран (народов моря):