Валерий Дудаков - Сметая сор стихов смятенных

Запорошило вдруг, закружило
Желтых листьев упавший поток,
Все что было, а может не было,
Отшумит в свой означенный срок.

Вновь развеются летние грезы,
Утешения им не нужны,
И стволы чуть преклонят березы
Под напором грядущей зимы.

Стеклянеет и медленно стынет
Глубь небесная без берегов,
И бросает ветрами шальными
Листьев золото в синь облаков.

Гулко стонет от хлада пространство
Средь лесов и просторов полей,
И так жаждет земля постоянства
От грядущих к земле декабрей.

Этих месяцев выдержать б смены,
Позабыть, что не часто везло,
Пусть душа возродится из тлена
К новым веснам, печалям назло.

Так осень тихо, вкрадчиво, ненастно,
Приходит к нам, дни лета затворя,
И не спеша, настойчиво и властно
Несет с собой погоды сентября.

Вновь дым костров, что теплится сквозь иней,
Упавших листьев ненадежный сор,
Вновь холода, и с чувствами иными,
Мы вспомним лета солнечный узор.

Но грусти нет, сквозь ветреные тучи
Грядет октябрь и красный листопад
Под благовест. Нам дам счастливый случай
Познать целебность утренних прохлад.

Осенний день и сумрачный и влажный
Прольет дождями всполохи лесов,
Но светлый луч, меняя день вчерашний,
Придет теплом из давних летних снов.

Так не просто душу разделять,
Вспоминая то, что не вернется,
Цепь времен прошедшего сомкнется,
Звук затихший нелегко понять.

И густых ошибок звонкий рой
Налетит, облепит и ужалит,
Хоть Всевышний этим светом правит,
Видно, не дано судьбы иной.

Мерным рядом блеклые кусты
Гнут под ветром спины одиночеств,
Жмутся к берегам, в глухие ночи
Оплетают Раменки мосты.

Вновь придется в сонной тишине
Разглядеть ближайшее спасенье,
Может явь, а может быть виденье,
Прошлых дней пригрезится во тьме.

Дней, где липы золотом свились
Яростного, летнего сплетенья,
И кружил в ночи, как приведенье,
Лунный путь, вонзающийся ввысь.

Затерялось время постоянство,
Сны без счастья окружили вновь,
В беспределье вечного пространства
Замерла, запряталась любовь.

Так в душе она не ярко тлела,
Возвращалась, жалась, где смогла,
И под ветром в доме опустелом
Весь до хлада сник уют тепла.

Так из искры не раздуешь света
К осени, к безмолвным холодам,
И бреду по жизни без ответа,
Чем же вновь не угодил я вам.

Достается мне за все непросто,
Вроде тишь, а завтра вдруг гроза,
И портрет руки Лоренцо Коста
Мне укором вслед глядит в глаза.

Брошен вновь, судьбою не обласкан,
Постоянно свыкнувшись с бедой,
Потеряв любовь, не веря в сказку,
В тьму гляжу, затеряно хмельной.

И не сводит нас счастливый случай,
И не сгладит груз прошедших бед,
Но гнетет и постоянно мучит
Глаз твоих непонятый ответ.

Может время лечит и врачует,
Боль снимает мерою иной,
Но грехи чрез сроки не минуют
Взять ответ пред Богом и судьбой.

Что ж, вновь нелепый случай в миг обмана
Быт оскверняет выпитым вином,
Забродит в дом, и медленно, и странно
Сгущает тени в сумраке ночном.

Лишь серп косой в вечерний сад заглянет,
В мой мир преображенный и хмельной,
В фонарном свете отражаясь глянец
Сияньем легким кружит под луной.

И первый луч разбудит птиц на трубах,
В заманчивую ветреную рань,
Так сломанным букетом незабудок
Украшен пыльный треснувший стакан.

И, требуя тепла и постоянства,
Румянцем в окнах полыхнет герань,
Но ненадежно скроено пространство,
Зыбка меж небом и землею грань.

Господи Боже, и ночью, и днем
Дай мне залить это горе вином,
Вновь предаю и с последним звонком
В сердце стучит похорон метроном.

Лучше мне чашу другую испить,
В снах замереть, никого не любить
И, сокрываясь в тоскующей мгле,
Не предавать никого на земле.

Снова растерян и снова томим,
Лучше быть хладным, недвижным, глухим,
Впредь не назначено счастье мое,
Вновь угнетает меня бытие.

Бритва и мутного зелья стакан
Боли уймут не зализанных ран,
Ведь пред тобою я в вечном долгу,
Каюсь, люблю и не капли не лгу.

Господи, к этим поминкам любви
Ты непременно меня призови,
Больше нет сил и смиренно со мной
Лишь остается твой голос земной,

Он призывает спасти и сберечь
Что предназначено зорко стеречь,
Пусть сохранются искры в ночи,
Светят огнем в «Золотые ключи»,
Теплиться будет, согреет, спасет,
Что от неправедных бед уведет.

Душу в клочья себе изорвав,
Я не ведаю, прав иль неправ,
И звонки, все ж кому же я свой,
Обернуться вдруг новой бедой.

Пожелтевшие листья берез
Призывают октябрь на мороз
Огонек в этой сумрачной мгле
Свет не шлет вновь ни мне, ни тебе.

Застывает над Раменкой хлад,
Так тревожен ночной листопад,
И пришедшим решеньем простым
Бродит мысль, что никем не любим.

Так в отпущенный временем срок
Видно, главное сделать не смог.
В душу грешную, Боже, приди,
В ночь глухую хоть свечку зажги.

Застряла мгла в осколках ночи
До самой утренней зари,
Кто же мне в который раз пророчит
Считать с огнями фонари?

Что к окнам затененным тянет,
Кто не дает без снов заснуть,
Как будто вновь мечтой поманит,
А, может, хочет обмануть?

И в тишине прохладно томной
Мелькает кружево теней,
Вот в душу б подстелить соломы,
Чтоб было падать веселей.

Застыли голые березы,
Их разглядеть почти нельзя,
Узором в стеклах капель слезы
Сквозь снег бродящего дождя.

Вновь утренней прохладной влаги
Вдохнув, в который раз курю.
Мой стих, слагаясь по бумаге,
Явился в гости к ноябрю.