Виктор Мурич - Путь голема (СИ)

Меч в моих руках превратился в кривую басмачью саблю.

Пригнувшись, и отведя трехлинейку назад для удара, красноармеец бросился на меня. Неумело парировав удар, я снова оказался лежащим в луже собственной крови.

Глядя на мои судороги, товарищ Сухов подошел к столу и приложился к кубку.

– Становится скучно, – недовольно заметил он. – Я разочарован.

– Давай еще разок, – прохрипел я, сплюнув на песок сгусток крови.

– Ну, давай, – с неохотой согласился он. – Только учти это последний раз. Я почти готов признаться, что ошибся в тебе. Ты ничем не отличаешься от предыдущих игрушек. Среди них были экземпляры куда лучше тебя.

– У меня есть вопрос и просьба.

– Ну, давай свои вопрос и просьбу, – недовольно сказал красноармеец, примостившись на уголке стола.

– Что будет с игрушками после твоего поражения?

– Упокоятся в мире. Их души взлетят на небеса, Валгаллу, или еще куда-то. Выбирай любой удобный для тебя вариант. В общем, они умрут, как полагается смертным. Я так понимаю, это был вопрос. Теперь просьба.

– Я хочу поговорить с ними. Верни им голос.

– Пожалуйста, – хмыкнул товарищ Сухов и тут же его голос заглушил разноголосый хор.

Я иду к человеческой пирамиде. Какая же она большая. Тысячи, а может и больше людей. Кому люди, а кому и игрушки. Главное сейчас не думать о внезапно возникшей идее, а то Сухов обязательно услышит.

– Я все слышу, – крикнул вслед товарищ Сухов. – Я здесь хозяин.

Стоя у подножия пирамиды, я задрал голову вверх, чтобы рассмотреть вершину. Я недооценивал ее размеры. Тысячи измученных глаз смотрят на меня. Тысячи ртов кричат о чем-то.

– Тишина! – крикнул я что есть сил.

И меня услышали. Умолкли голоса. Тишину нарушает лишь смех Сухова за спиной.

– Меня кто-нибудь понимает? – прокричал я.

– Да, – отозвалось несколько голосов

– Вы сможете перевести остальным мои слова?

– Да, – прозвучал голос из глубины пирамиды тел.

– Попробуем, – еще один. – Ты поможешь нам? Сил нет больше терпеть.

– Слушайте и переводите. Я Димыч, дам вам покой в обмен на помощь.

Медленно, человек за человеком распадается куча. Слаженно и беззвучно строятся ряды у меня за спиной. Мужчины, женщины и дети сплоченные единой идеей ряд за рядом образуют армию, жаждущую мщения за годы истязаний. Глаза полны решимости. Сжимаются готовые к бою кулаки.

– Интересный ход, – перестал смеяться товарищ Сухов. – Тебе удалось преодолеть мою волю и заставить людей поступать так, как хочешь ты.

– Я никого не заставлял. Так хотят они. Я лишь даю веру и надежду.

– И что дальше? Ты надеешься, что игрушки смогут победить своего хозяина? Знаешь, сколько уже было таких попыток? Да я одним взмахом пальца похороню вас всех в песке. Нет, все-таки ты меня разочаровал. Скучно и банально. Пора игру заканчивать.

– Игра только начинается, – улыбнулся я, оглядев ряды. – Ты знаешь, в чем наша сила?

– Теряюсь в догадках, – с подозрением глянул на меня Сухов. – В количестве?

– Мы сильны потому, что мы едины, – крикнул я смеясь.

Тысячи голосов за моей спиной повторили то же на разных языках. Дрогнул песок под ногами. Качнулись в небе солнца.

– Ах, ты так! – злобно вскрикнул товарищ Сухов.– Так сгиньте все.

Волна песка поднялась к небу и тут же осела тихим прибоем к ногам моей армии. Тысячи лиц озарила улыбка. Они почувствовали силу единства.

– Ты проиграл товарищ Сухов, – подошел я к нему и похлопал по плечу. – Твой мир больше тебе неподвластен.

– Как так может быть? – опустился на песок красноармеец. – Я же тут царь и бог! Даже солнце всходит и заходит по моему указу.

– Мы едины, поэтому сильнее, – усмехнулся я. – Тебе не понять, ты всегда был одинок. Мне жаль тебя.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – пробормотал товарищ Сухов. – Это все неправильно. Нечестно.

– Все честно. Мы победили, не нанеся ни единого удара и не понеся ни единой жертвы. Чистая победа.

Я повернулся к войску и поклонился:

– Спасибо что поверили, что пошли за мной. Все условия выполнены. Вы свободны. Прощайте.

Тысячи человек как один опустились на колено и склонили головы.

Сквозь многоголосый шепот я расслышал:

– Мы должники твои и мы заплатим за покой.

– Твою мать, – сердито пнул сапогом стол товарищ Сухов. – Передо мной они так никогда не делали.

Один за другим тают, растворяясь в воздухе бывшие игрушки. Кто-то прощально машет рукой, кто-то улыбается сквозь слезы. Девчушка, которой я еще недавно наступил на лицо, радостно смеясь, бросилась ко мне с распростертыми объятьями, но исчезла, не добежав всего пару шагов.

– Пусть никто не побеспокоит их вечный сон, – прошептал я, глядя, как исчезает последний человек.

– Все-таки ты меня сделал, – неожиданно улыбнулся товарищ Сухов. – В тебе что-то есть. Вдумайся, ты победил меня моими же игрушками и при этом даже не коснулся меня. Нонсенс. Так не бывает.

Я лишь сдвинул плечами. Я всего лишь поступал, так как велело мне сердце.

–

– Я свободен! – заорал на весь ночной лес товарищ Сухов. – Чудо случилось.

– Я не чудо, – буркнул я, закрывая ладонями уши.– Меня зовут Димыч. Димой не называть, с детства не люблю. И не ори так.

– Ты даже представить себе не можешь, как долго я этого ждал, – не унимается красноармеец, радостно приплясывая в лунном свете на треснувшем алтаре. – Теперь я могу идти куда хочу. Делать что хочу. Огромный мир в моем распоряжении.

– Только не забывай, что это уже не твой мир, и правила в нем устанавливаешь не ты.

– Правда? – недоверчиво глянул на меня Сухов и щелкнул пальцами. – Хм-м-м, не работает. Раз на тебя не рухнул огненный дождь, значит ты прав. Жаль, придется избавиться от ряда привычек.

– И кстати, если тебя убьют, то, скорее всего, это будет раз и навсегда.

– Это не честно. Здесь не так хорошо как я ожидал, – уселся на остатки алтаря Сухов. – Может, я был не прав, так поспешно покинув свой мир со всеми удобствами. Ну ладно, с этим разберемся утром. Сейчас неплохо бы и отужинать.

– Нужен лук, стрелы и костер.

– Я такое не ем, – возмутился Сухов.

– А это и не едят. Лук и стрелы нужны чтобы охотиться. Говорю честно – я не умею, тем более в темноте. А костер, чтобы не есть мясо сырым.

– Как все сложно, – поник Сухов.

– Поздно раскаиваться, – рассмеялся я. – Зато тебе точно не будет скучно.

– Возможно, – сказал он с интересом разглядывая застывшие в мраке деревья-монстры.

– Наломай лучше сушняка. Надо костер разжечь, а то после твоей пустыни мне здесь как-то холодно, – предложил я, застегивая доверху многострадальную джинсовую куртку.

– Ты это мне? – сердито уставился на меня Сухов. – Ты хочешь, чтобы я работал?

– Привыкай к новой жизни злой дух