Наталья Мамлеева - Попаданка на тридцать дней

– А щелбан не поможет? – спросила я, прищурившись, и поднялась на ноги, наступая на лемура.

– Ты чего это удумала? А-а! Убива-а-ают!

Я изловчилась и схватила его, начав сильно трясти. Может, из него подобно Нюхлеру [5] Нюхлер из фильма «Фантастические твари и где они обитают». Один или несколько нюхлеров хранились в чемодане Ньюта Саламандера во время его многочисленных путешествий. Нюхлер Ньюта Саламандера утаскивал и прятал: монеты, пряжки от туфель, замочки от чемоданов и сумок, кошельки с защёлкой, жемчужные бусы и пр. А после Нют «вытряхивал» все это из его «карманов». Ньюта Саламанадера посыпятся мои вещи? Но нет, правда оказалась куда более жестокой: ничего кроме ругательств из лемура не сыпалось.

– А что это у тебя на шерстке? – неожиданно спросила я и смахнула пару крошек. – Ты что, копался в моих вещах?!

– Да с чего ты взяла? – состроив мордочку оскорбленной невинности, обиженно спросил лемур и попытался незаметно высвободиться.

– Да у тебя рыльце в пушку! То есть крошки от печенек, которые раньше лежали в моем рюкзаке, на мордочке!

Лемур быстренько стряхнул с мордочки улики и сложил лапки на груди, мол, ничего не было, я – вообще-то священный и неприкасаемый. А мне очень хотелось прикоснуть его… пару раз о стену. Но вместо этого я принялась чесать его против шерсти, так он весь вздыбился, ощерился.

Лемур изловчился и бросился к выходу, я – за ним. Но далеко убежать не успела, в этот момент шторы колыхнулись и в проем вошел Шалопай (или как там его?) и окинул меня удовлетворенным взглядом.

– Очнулась, – констатировал он, и за ним сразу же шагнул бугай. – Ну всё, теперь можем вести её.

– К-куда вести?

– На пир, – спокойно ответил мужчина и первым вышел.

Я хотела убежать, но почувствовала, как тело немеет, а голос пропадает. Краем глаза заметила лемура, который двигал пальцами. Точно его рук дело! Неужели магия? Она действительно существует? Иначе бы как я попала в этот мир…

Меня отконвоировали все те же огромные ручища в сторону крыльца с белыми колоннами. Окна были закрыты машрабиями [6] Машрабия – элемент арабской архитектуры, представляющий собой узорные деревянные решетки, закрывающие снаружи окна, балконы, либо используемые как ширмы или перегородки внутри здания. , а на потолке коридора красовалась фреска. Определенно, это архитектура востока!

Пока я находилась в ступоре от того, где я вообще оказалась и главное – как, мы остановились у высокой резной двери. Мужичок развернулся ко мне, кивнул кому-то и мне на голову тут же опустилась вуаль, а девушка справа умело её закрепила.

– Так-то лучше. Да озолотятся мои руки.

С последними словами перед мужичком открыли двери два крепко сложенных воина с секирами, а меня затащили в огромный зал, выполненный в турецком стиле: высокие своды, расписанные фресками различных цветов, заканчивались куполообразным потолком, под которым был подвешен огромный символ солнца.

По бокам у стен расставлены столы, за которыми сидели люди в дорогих одеждах: мужчины в шервани с высокими воротами, расшитых неведомыми мне узорами, на ногах – чешки с загнутыми носами; женщины в сари и шароварах, с частично покрытыми головами. И все это в фиолетовом оттенке из-за вуали, прикрывающей мое лицо.

Когда мы зашли, на нас не обратили особого внимания, но после объявления церемониймейстера (или как его там звали) музыка стихла.

– Джит Шалипан Пантрати! – представил его церемониймейстер, причем первое, кажется, было обращением.

Меня толкнули в спину, провожая вслед за мужичком. И я прошла вперед, потому что до сих пор с трудом управляла собственным телом. А потом застыла, потому что во главе стола сидел Он.

Какого тут происходит?!

Никогда прежде девушка не вызывала во мне столь неоднозначные чувства. Я смотрел ей вслед и не мог понять, почему отпустил её? Быть может, потому что жажду следующую неожиданную встречу?

Я так был поглощен ею, что не сразу заметил приближение невесты со свитой. Падма была необычайно хороша в красном одеянии невесты. Она склонила голову, но я видел, что она была озадачена не меньше меня.

– Великий, – произнесла она почтительно, – рада видеть вас. Совсем скоро состоится пир, посвященный заключению помолвки между нашими семьями. Я удивлена, увидев вас здесь.

Я и сам удивлен. Но что-то в последний момент заставило меня выйти в сад, где я столкнулся с этой незнакомкой. Светлые, такие необычные для наших мест волосы привлекли внимание. Да, в моем гареме было множество девушек самой различной внешности, самых различных рас, но именно эта привлекла мое внимание, что-то всколыхнула внутри.

– Кто была та девушка? – спросила Падма, её возрасту было присуще нетерпение. – Я её прежде не видела. И вы стояли… так близко.

Неужели заметила мой интерес? Должно быть, выглядело это действительно странно. Но я не мог отвести взгляд от незнакомки. От Лили. Необычное и красивое имя. Мой интерес к ней был слишком очевиден, чтобы не вызвать ревность Падмы.

– Я знаю о ней не больше, чем вы, моя дорогая невеста. Позвольте проводить вас в зал?

Падма кивнула, соглашаясь и вкладывая руку в мою ладонь. Мысленно я был далеко. Примерно там, куда убежала таинственная незнакомка. Мой будущий подарок, насколько я успел понять.

Во время пира нас с Падмой поздравляли в связи со скорой свадьбой, были рады объединению столь сильных родов: правящего и рода Даранти, в котором до сих пор время от времени рождаются девушки-наги, что в наше время невообразимая редкость.

Я с нетерпением ожидал лишь один дар – девушку, которая столь заинтересовала меня. Никогда прежде я не испытывал такого предвкушения, даже будучи еще совсем юным нагом, но сейчас… чем же Лиля отличалась от остальных?

Это произошло внезапно. Я заговорился с джитом Даранти и пропустил момент, когда ввели девушку, а опомнился, когда она стояла в центре зала. Мы встретились взглядами. В её – море удивления, непонимания, отрицания. Я же едва удержался от улыбки.

– О Великий, прошу принять скромный дар от Валийского барона!

Шалипан Пантрати расшаркался перед возвышением с троном и отошел в сторону, открывая вид на девушку всем присутствующим гостям. Лиля выглядела такой растерянной и несчастной, что мне хотелось поскорее увести её отсюда, защитить от оценивающих взглядов.

– Красавица, каких поискать! – продолжал нахваливать свой дар Пантрати. – Барон, услышав о вашей свадьбе, решил выказать свое уважение и преподнести дар, отправив со мной в Саархат свою драгоценность – младшую дочь.

Гости пиршества перешептывались, кидая на девушку одобряющие взоры. Она же смотрела исключительно на меня, будто и не видя все происходящее, словно пропуская мимо ушей половину слов Пантрати.