Петр Радченко - На заре

В ущелье повсюду стояли усиленные дозоры, разъезжали верховые патрули из Карачаевского конного полка, находившегося под командованием генерала Султан-Клыч-Гирея [626] Султан Клыч-Гирей — российский военачальник, деятель Белого движения, первопоходник, член ЦК «Северо-Кавказского национального комитета» (СКНК). В годы Второй мировой войны сотрудничал с нацистами, выдан англичанами советскому командованию, осужден и казнен в Москве. В 1920 году после поражения и эвакуации ВСЮР в Крым, вместе с остатками своей дивизии перешёл границу Грузинской Демократической республики, где и был интернирован. Затем уехал в Крым, а оттуда по приказу генерала Петра Врангеля — в Карачаевскую область Северного Кавказа, для организации «бело-зеленых» отрядов. Командуя сформированными отрядами, в боях с Красной армией потерпел поражение и вновь бежал в Грузию. Весной 1921 года эмигрировал за границу. — прим. Гриня . Усадьба князя также охранялась часовыми. На башне маячил караульный, который время от времени озирал в бинокль всю округу и потом мерно, с винтовкой за плечами вышагивал по площадке.

Сегодня с самого утра в усадьбе суетно: здесь готовились к встрече гостя, богатого князя Барисбия Дудова [627] Дудов Барисбий — командир одного из подразделений повстанческого ополчения, организованного в ответ на акцию устрашения особоуполномоченного 9-й Красной Армии Черемухина по уничтожению станицы Кардоникской руками карачаевцев. Во главе повстанческого военного штаба стоял полковник Мырзакул Крымшамхалов. Повстанческое ополчение формально подчинялось генерал-майору Султану Клыч-Гирею, объявленному командующим «Северо-Кавказского фронта». Карательных экспедиций вглубь Карачая удалось избежать благодаря переговорам, проведенным в станице Красногорской 27 октября 1920 г. — прим. Гриня , жителя аула Хузрук [628] Так в тексте, правильно — Хурзук — аул в Карачаевском районе Карачаево-Черкесии. Расположен в западном Приэльбрусье, при слиянии рек Уллухурзук с р. Уллу-Кам (в верховьях Кубани). — прим. Гриня , зятя Мурзакулы Крым-Шамхалова.

На увитое виноградными лозами крыльцо главного дома вышел «правитель» Карачая, полковник Крым-Шамхалов. Несмотря на его шестидесятилетний возраст, в жестких черных волосах — ни одного седого волоса. Горбоносое лицо аккуратно выбрито, на щеках — едва заметные розовые прожилки.

Спускаясь по ступенькам, он отбросил полу легкого белого бешмета, достал из кармана красных галифе серебряный портсигар, закурил папиросу. В это время караульный оповестил с башни о приближении автомобиля Хвостикова. Князь радушно встретил нежданного гостя. Хвостиков в свою очередь высказал немало лестных слов в адрес гостеприимного владельца имения.

К ним подбежал младший сын князя — Исмаил… Первая жена Мурзакулы — балкарка — умерла в девятьсот третьем году, оставив ему троих детей: Баксанука, Дауда и дочь Фатиму. Второй раз князь женился в Петербурге на вдове русского полковника, погибшего в русско-японскую войну. Четырнадцать лет тому назад вторая жена родила Исмаила… Мурзакула представил его Хвостикову. Отрок по-молодецки вскинул руку к белоснежной бараньей папахе с малиновым верхом, крикнул звонко:

— Салям алейкум, господин генерал!

Мурзакула довольно улыбнулся, сказал:

— Поезжай, сынок, в аул Али-Бек и объяви там жителям, что я приглашаю их к себе на большое гулянье! Скажи, лучшим джигитам будут вручены призы. Ну, живо!

Исмаил затрепетал от радости, рванулся на хозяйственный двор с такой быстротой, что полы его кремового бешмета раскрылись, как крылья.

Мурзакула подозвал к себе конюха, сказал:

— Аскерби, зарежь бычка и мясо отправь на кухню.

— Слушаюсь, князь! — промолвил Аскерби и побрел к скотному двору.

Хвостиков обратил внимание на батрака, сказал:

— Что-то больно независимый вид у этого холопа.

Мурзакула хищно прищурился.

— Это тот самый Карабашев, из-за которого я силой выдал Фатиму за Дудова.

— Вообще-то он недурен собой, — заметил Хвостиков.

В просторной кунацкой стояли кожаный диван в темно-синем бархатном чехле, несколько кресел, стол, большое трюмо, гардероб, блестевший черной полировкой. Стены завешаны дорогими персидскими коврами. Вместо вешалки — рога тура.

На полу лежал намазлык — маленький ковер для молитвы.

Мурзакула настежь распахнул два занавешенных гардинами окна, обращенных в сторону гор, и, пригласив гостя к столу, промолвил угрюмо:

— Слышал я, Алексей Иванович, что дела у вас на фронте неважные.

— Неважные — это не то слово, — поморщился Хвостиков. — Вернее сказать, катастрофические. Армия моя не выдерживает натиска красных, бежит в панике. Теперь единственная надежда на горы. Мы должны остановить противника, во что бы то ни стало удержать в своих руках Тебердинское ущелье, чтобы можно было отойти через Клухорский перевал к морю, под защиту английских и американских сил. Но меня очень беспокоят ваши абреки [629] Абрек — скиталец, разбойник. В прошлом у народов Северного Кавказа изгнанники из рода, ведшие скитальческую, разбойническую жизнь. В эпоху завоевания Кавказа русскими — горец-партизан. Позднее — горец-разбойник на Кавказе. — прим. Гриня , князь. Они грабят кабардинцев и казаков, среди бела дня нападают у меня в тылу на села и угоняют скот.

— А что я поделаю? — беспомощно развел руками Мурзакула. — Это же настоящие башибузуки [630] Башибузуки — название отрядов турецкой нерегулярной кавалерии, существовавших во времена Османской империи. Имя башибузуков стало нарицательным для характеристики человека, способного на самое возмутительное по своей жестокости насилие и не подчиняющегося никакой дисциплине. — прим. Гриня . Горы кишат ими. Тут невдалеке действует банда Хубиева.

— Сущий разбой, — продолжал с гневом Хвостиков. — На днях абреки завели партию донцов в горы, обобрали их и пустили в одном белье. Каменномостцы устроили засаду моим казакам под Бургустанской [631] Один из вариантов наименования станицы Боргустанская Предгорного района Ставропольского края. 11 сентября 1920 года была занята 2-я Южно-Осетинской добровольческой бригадой красных. Далее сведения разнятся, но в ту же ночь бригада была разгромлена повстанцами. Каменномостцы — судя по контексту, здесь имеются в виду жители села Ахалшени (на русских картах начала XX века — село Каменномосткое), сейчас — аул Каменномост, пригород Карачаевска. — прим. Гриня и всех уничтожили. Словом, карачаевцы ведут себя возмутительно. Надо кончать с этим, князь. Ведь у вас здесь два полка под вашим личным командованием и командованием генерала Султан-Клыч-Гирея. Неужели вы не можете одолеть бандитский сброд?