Бранимир Чосич - Скошенное поле

Из этого основного положения логически вытекают все остальные. В личной жизни мы можем быть верующими или неверующими, но душу народа — его религию — мы не имеем права затрагивать. Я полагаю, господа, что всем вам известны заслуги нашей святой православной церкви в деле охраны национального сознания. Вам известно также, какие глубокие корни она пустила в душах наших крестьян, нашего столь мало ценимого мужика. Если мы отнимем у него веру, зароним в его душу сомнение, кем он станет? Да почти дикарем. Мы, культурные и образованные люди, высокоморальные и интеллектуально развитые, можем без всякого ущерба обойтись без морали религиозной и без десяти заповедей. Мы можем быть и атеистами, но благодаря нашим высоким гражданским и общечеловеческим принципам сохранять моральную чистоту, оставаться корректными и снисходительными, потому что наш духовный мир богат и многообразен. Но стремиться привить простолюдину свои философские идеи, насильно сделать из него образованного человека, игнорирующего бога, — бессмыслица, которая привела бы к гибели нации. Эти слова не надо принимать как случайные. Нет. Я горжусь тем, что я старый и убежденный православный, для которого и Жича, и Раваница, и Дечаны {37} 37 Жича — монастырь в Сербии на реке Ибр около города Кралева. Памятник архитектуры начала XIII века. Раваница — монастырь в Сербии, построен в 1381 году. Дечаны — монастырь в Сербии около города Печ. Воздвигнут в XIV веке. , и остальные величественные средневековые сооружения являются святынями. Но, как я уже сказал, господа, национальность прежде всего, а посему: брат есть брат, какому бы богу он ни молился. Отсюда вторая часть нашего девиза: терпимость.

В настоящий момент нашей общественной и государственной жизни, господа, самым важным является перестройка во всех областях. А этого мы можем достигнуть, только сотрудничая с теми, кто занят реконструкцией, кто, как поется в песне, страдает душой за благосостояние нашей прекрасной страны, нашей любимой родины. Необходимо поддерживать каждое усилие, направленное на перестройку. Ее может провести только сильное и популярное правительство, а такое правительство я всегда буду поддерживать и словом и делом. Да, господа, критиковать легко — все мы прирожденные критики, — но создавать трудно. «Штампа» возьмет на себя эту нелегкую роль и исполнит ее, надеюсь, с вашей помощью, на общую пользу страны и народа.

Но, господа и друзья, реконструкция разрушенной страны — еще не все. Существует и другая, более важная реконструкция — духовного и морального порядка. Правительство может приказать и заново построить разрушенные мосты в стране и тем способствовать восстановлению нормального движения, каким оно было перед катаклизмом, который, как ураган, пронесся по той части земного шара, где по воле истории мы живем. Что же касается морального положения, то здесь мы не можем просто заменить сломанные части, как полагают некоторые знаменитые мыслители; я лично всегда от души смеюсь над ними, думая, до каких глупостей доходят люди, постоянно пребывающие в кабинетах, в башне из слоновой кости, как выражаются литературные критики, — такую замену произвести невозможно по той простой причине, что части-то не из стали и их нельзя получить в виде репараций из Германии. Но, что бы там ни говорили разные господа, ясно одно, что после отмщения за Косово {38} 38 …после отмщения за Косово… — Имеется в виду объединение югославянских земель в независимое государство — Королевство сербов, хорватов и словенцев. , после создания величественного объединения, увенчавшего усилия целых десятилетий, направленных к этой цели, в нашей духовной жизни образовалась огромная пустота. Раньше, до мести за Косово, мы боролись главным образом за духовную культуру. Деньги не играли преобладающей роли. Перед нашими глазами был идеал, и ради него мы жертвовали всем: жизнью, временем, имуществом. Теперь же в широких массах — и это очень страшно — нет такого идеала, который противопоставлялся бы деньгам. Все добиваются денег, только денег, словно деньги — все, словно наша жизнь и жизнь народа, общества и всего мира не опирается ни на что более возвышенное, чем грязные деньги. Не будь идеала, деньги превратили бы нас в дикарей и мы вернулись бы к первобытному состоянию. Господа, «Штампа» должна не только способствовать возвращению идеала, но и быть зачинщиком и вождем в поисках новых духовных целей, нового Косова. Народу надо указать новую возвышенную цель, какой в течение веков было Косово, и мы спасемся от грубого материализма, который является причиной гибели цивилизации гнилого Запада. Но если я противник западного материализма, который внес разлад в человеческие отношения, поставив Биржу выше Храма, я такой же противник нирваны и бездеятельности, той восточной созерцательности, которая допускает, чтобы в плодороднейших местах царил голод. Не забывайте, что мы — синтез Востока и Запада и что на нас ляжет обязанность создать идеальное звено между двумя враждебными частями мира. Потому мы и считаем, что надо видеть реальные вещи, потому и стоим за реальную переоценку всех ценностей. Деньги в наших руках будут в первую голову служить Духу.

Господа, я не преувеличиваю — я не люблю прибегать к гиперболам, так как получил не гуманитарное, а естественное образование и как врач люблю факты и только факты, — я ничего не преувеличиваю, когда говорю, что нам, то есть нашему народу, даны неограниченные возможности. Правда, у нас нет еще своих Фордов и Рокфеллеров — хотя у нас есть люди, которые, работая сами и давая работу другим, нажили приличное состояние; я не называю имен, потому что вы их все знаете, имея возможность ежедневно пользоваться продукцией их производства, качество которой не уступает иностранному, — у нас, говорю, еще нет небоскребов и тому подобного, но мы все же являемся Америкой в миниатюре. В нашей стране есть всякое необходимое сырье. Кроме нефти, хотя в Боснии уже ведутся работы и в этом направлении. Наша медь, наша хромовая руда, наш дуб, наши хвойные леса, наш опиум не имеют себе равных в Европе. Единственно, чего нам недостает, это умения научно и рационально на основе кооперации и организации все использовать. И тем не менее Белград — единственный город в Европе, где сегодня стройки ведутся в американских темпах и по американскому образцу. Я, можно сказать, коренной белградец, жил здесь еще до войны и знаю Белград как свои пять пальцев. А вот вчера мне пришлось по делам врачебной практики пройти за церковью святого Саввы. И что же — я чуть было не заблудился. Там, где когда-то были поля пшеницы, район бедноты, где веселились цыгане с Орлиной улицы, теперь возникли нарядные виллы самых разнообразных стилей, с террасами, цветниками, гаражами, асфальтированными улицами. Достаточно только провести канализацию, и этот район будет вне конкуренции. По моему мнению, мы должны строить здания в стиле наших древних церквей, приспосабливая их к современным потребностям. Что бы ни говорили, а Грачаница — лучший образец нашего художественного вкуса и подлинно прекрасное произведение искусства. Зачем нам готика, романский стиль или русский ампир?