Эрнест Хемингуэй - Полное собрание рассказов

Вошел коридорный, ровесник его сына и друг детства. Они вместе росли и играли.

– Стиви на другом конце провода.

Он снял трубку.

– Привет, папа, – услышал хриплый голос Стивена. – У меня все хорошо, папа, действительно хорошо. Время пришло, теперь я все понимаю правильно. Ты и представить себе не можешь. Я вновь правильно воспринимаю реальность. Доктор Симпсон? Он молодец. Я ему полностью доверяю. Он хороший человек, папа. Я действительно в него верю. Он более приземленный, чем большинство этих людей. Он назначил мне дополнительный курс лечения. Как все? Хорошо. Как погода? Хорошая, даже отличная. Никаких проблем с лечением. Нет. Никаких. Все действительно хорошо. Рад, что все хорошо и у тебя. На этот раз я действительно нашел ответ. Давай не будем тратить деньги на разговор по телефону. Передай всем мои наилучшие пожелания. До свидания, папа. Скоро увидимся.

– Стиви желает тебе всего наилучшего. – Он повернулся к коридорному.

Тот радостно улыбнулся, вспомнив былые дни.

– Очень мило с его стороны. Как он?

– Хорошо, – ответил я. – Он говорит, что все хорошо.

В Майами царили жара и духота, материковый ветер даже по утрам приносил с Эверглейдс [178] Эверглейдс – обширный заболоченный район в Южной Флориде. Символ штата. комаров.

– Мы должны выбраться отсюда как можно быстрее, – сказал Роджер. – Деньги я раздобуду. Ты разбираешься в автомобилях?

– Не особо.

– Посмотри в газетных объявлениях, я получу деньги в «Вестерн юнион».

– Просто пойдешь и получишь?

– Если дозвонюсь до моего адвоката, чтобы он их выслал.

Они находились на тринадцатом этаже отеля, стоявшего на Бискайском бульваре, и коридорный только что отправился вниз за газетами и кое-какими покупками. Окна обеих комнат выходили на бухту, парк и автомобили, катившие по бульвару. Зарегистрировались они под своими именами.

– Ты иди в угловой номер, – предложил Роджер. – Возможно, там будет прохладнее. Я позвоню из другого.

– Чем я могу помочь?

– Ты просмотри объявления о продаже автомобилей в одной газете, а я займусь второй.

– Какой нам нужен автомобиль?

– Кабриолет с хорошей резиной. Лучший из тех, что мы сможем найти.

– Какой суммой мы будем располагать?

– Я попрошу прислать пять тысяч долларов.

– Это отлично. Думаешь, ты их получишь?

– Не знаю. Сейчас попытаюсь связаться с ним, – ответил Роджер и ушел в соседнюю комнату. Закрыл за собой дверь, потом открыл. – Ты по-прежнему любишь меня?

– Я думала, мы с этим уже определились, – улыбнулась она. – Пожалуйста, поцелуй меня сейчас, пока не вернулся коридорный.

– Хорошо.

Он прижал ее к себе и крепко поцеловал.

– Так-то лучше, – кивнула она. – Почему мы взяли отдельные номера?

– Я подумал, что так будет проще для идентификации при получении денег.

– Понятно.

– Если нам повезет, мы здесь и не задержимся.

– Мы действительно можем получить их так быстро?

– Если нам повезет.

– И тогда мы станем мистером и миссис Гилч?

– Мистером и миссис Стивен Гилч.

– Мистером и миссис Стивен Брэт-Гилч.

– Я лучше пойду позвоню.

– Не задерживайся надолго.

Они пообедали в рыбном ресторане, который держали греки. Попали в кондиционированный оазис посреди удушающей городской жары, и морепродукты определенно добыли в океане, но до хороших рыбных ресторанов этому было так же далеко, как неоднократно использованному растительному маслу до оливкового первого отжима. Но к рыбе подали холодное сухое, действительно хорошее, белое греческое вино, а на десерт они взяли вишневый пирог.

– Поедем в Грецию и на острова, – предложил он.

– Ты там бывал?

– Как-то летом. Потрясающий отдых.

– Мы туда съездим.

К двум часам деньги прибыли в «Вестерн юнион». Три с половиной тысячи вместо пяти, и к половине четвертого они купили подержанный кабриолет «Бьюик» песочного цвета, пробег которого составил всего шесть тысяч миль, с двумя хорошими запасными покрышками, кенгурятником, радиоприемником, большой поворотной фарой, просторным багажником.

К пяти тридцати они сделали все необходимые покупки, выписались из отеля, и швейцар помог им уложить все вещи в машину. Удушающая жара не спадала.

Роджер, который сильно потел в своей форме, подходящей для субтропиков в той же степени, в какой шорты подходят для зимы на Лабрадоре, дал швейцару чаевые, сел за руль, и они сначала поехали по Бискайскому бульвару. А потом свернули на дорогу к Корал-Гейблс и Тамайами-трейл.

– Как самочувствие? – спросил он девушку.

– Прекрасное. Ты думаешь, это правда?

– Я знаю, что правда, раз чертовски жарко и мы не получили пяти тысяч.

– Ты думаешь, мы переплатили за автомобиль?

– Нет. Цена нормальная.

– Страховку ты оформил?

– Да. И вступил в ААА [179] ААА – Американская ассоциация автолюбителей. .

– Как много мы успели.

– Не то слово.

– Остаток денег у тебя с собой?

– Конечно, приколот к рубашке.

– Это наш банк.

– Это все, что у нас есть.

– И на сколько нам их хватит?

– Когда закончатся, попрошу еще.

– Мне бы хотелось, чтобы на какое-то время нам их хватило.

– Хватит.

– Роджер.

– Да, дочка.

– Ты меня любишь?

– Я не знаю.

– Скажи это.

– Я не знаю, но собираюсь выяснить.

– Я тебя люблю. Очень. Очень. Очень.

– Продолжай в том же духе. Мне это поможет.

– Почему ты не говоришь, что любишь меня?

– Давай подождем.

Какое-то время, пока они ехали, ее рука лежала на его бедре, но теперь она убрала руку.

– Хорошо. Подождем.

Теперь они ехали на запад по широкому шоссе Корал-Гейблс, уже в придавленных жарой пригородах Майами, мимо продуктовых лавок, заправочных станций и больших магазинов, среди машин, в которых люди, отработав день в городе, направлялись домой. Слева остался Корал-Гейблс с его домами, которым, казалось бы, самое место в Венеции, но они высились здесь, на флоридской равнине, и шоссе уходило все дальше и дальше по осушенному участку болот. Роджер прибавил скорости, и теперь их обдувал прохладный ветерок – спасибо воздухозаборникам.

– Отличный автомобиль, – отметила девушка. – Нам повезло, что мы смогли его купить.

– Очень.

– Мы вообще везунчики, или ты не согласен?

– Пока – да.

– Как-то ты настороженно ведешь себя.

– Нет, конечно.

– Разве мы не можем быть веселыми?

– Я веселый.

– По голосу не чувствуется, что ты весел.

– Что ж, может, и не весел.

– Почему ты не весел? Ты же видишь, мне весело.

– Я стану веселым, – ответил Роджер. – Обещаю.

Глядя на дорогу, по которой он столько раз ездил в своей жизни, видя, как она стелется впереди, зная, что это та же самая дорога с кюветами по сторонам, с лесами и болотами, зная, что только автомобиль другой, да и спутница другая, Роджер почувствовал, как внутри начинает нарастать знакомая пустота, и понял, что должен остановить это.