Леони Мейергоф - Пентезилея. Книга для женщин в часы мужененавистничества

18. Военный — это красивая форма, в которой иногда имеется кое-какое содержание.

19. Мужчины и женщины бранят друг друга в молчаливой надежде научиться когда-нибудь чему-нибудь лучшему.

20. Почему неверующие отрицают создание мира из ничто? Разве они не видят ежедневно, как мужчины из отсутствия какого-либо своего психического или физического свойства создают принцип?

21. Чем больше женщина способна страдать из-за мужчины, тем она больше «женщина».

Чем больше мужчина способен страдать из-за женщины, тем менее он «мужчина».

22. Мужчина, постоянно требующий от любящей женщины абсолютного самопожертвования и принимающий его, не оплачивая ей справедливостью и благодарностью — глупец, съедающий капитал. В один прекрасный день он найдет пустым то сердце, которое считал неистощимым, так как только низкие рабские души довольствуются нищенской наградой. Благородное сердце женщины молчаливо предполагает и в мужчине присутствие благородного сердца, способного не только принимать, но и давать.

23. Если кумир отворачивается, то его поклонница отрезвляется: кто же будет поклоняться обратной стороне?

24. Большая часть девушек бывает любима за те иллюзии, которые возбуждает их личность. На них женятся из-за тех иллюзий, которые возбуждает их приданое.

25. Практичные женщины говорят: «любовь и женитьба на мне». Практичные мужчины говорят: «счастье и выгода».

26. Большая часть мужчин находят выгодней жениться, чем быть женатыми.

27. Молодые девушки и старинные иконы производят наилучшее впечатление на золотом фоне.

28. Известный тип мужчин избегает намеренно разговора с серьезной, образованной женщиной.

Бывают такие рассудительные мужчины, дорогие сестры!

29. Женщина становится ревнивой, когда любит. Мужчина начинает любить, когда становится ревнивым.

— Ах, осчастливь меня безумным наслажденьем — Сказал возлюбленный в решительной борьбе:

— Я признаю лишь Гёте с изреченьем: «Позволено — что нравится тебе».

— И я из Гёте стих припоминаю —

Сказала милая с улыбкой неземной:

— Позволено — приличное. — Ах, знаю!

Будь добродетельна, да только не со мной!

И вот последняя пословица моя:

«Позволено все то, чего желаю я».

Пойдите сюда, милые сестры, подвиньтесь ближе и поговорим откровенно. Ведь это между нами.

Что нам делать, если мы не можем быть всегда откровенными с мужчинами? Их непонимание принуждает нас еще чаще к притворству, чем их тирания. Чтобы быть понятыми, мы должны все переводить на язык мужчин, а при всяком переводе оригинальность пропадает.

Мужчины употребляют гораздо меньше труда, чтобы быть понятыми. Многие для этого слишком равнодушны. У других же не имеется достаточного дара слова. Но мы можем разгадать их лучше, чем они нас. Мы гораздо больше присматриваемся к ним.

И все-таки между нами остается так много непонятого, что это имеет вид вражды. И поэтому многие теперь говорят, что мужчины и женщины ненавидят друг друга.

И нам, которые высмеяли мужчин, бросают упрек в мужененавистничестве.

Но мужененавистницы и враги женщин — это больные, которых нужно помещать в лечебницу.

Я прочла книгу одного больного ненавистника женщин под заглавием «Пол и характер». От жалости и отвращения я сама чуть не заболела. Что отзывается больницей, не может быть чистым и благоухающим.

Автор, вероятно, понял, что его болезнь неизлечима, и потому застрелился.

Но мы здоровы и телом и душой. Как только нарушается согласие между мужчиной и женщиной, составляющее жизненное единство, у нас начинается то, что мы называем часами мужененавистничества.

Часто тот, кто не может плакать, — смеется.

Как раз сильнейшие причиняют наибольшую боль. К счастью, лишь в борьбе мы можем быть побежденными. В прекрасные юные годы человечества Пентезилея стремилась к борьбе с Ахиллесом. Разве она не любила его уже тогда?

Что нам говорить о посредственных мужчинах, продающихся за деньги или знатность нелюбимой женщине — какой-нибудь разукрашенной ничтожности с искривленным телом и изуродованной душой?! Но и некоторые сильные проходят мимо выдающейся женщины, встречающейся почти у всякого на пути. Они выбирают в матери своих детей спокойную коровку или козу с острыми рожками. Как будто природа назначила их быть пастухами телят или козлят!

Увы, как многие еще, подобно Титании, всю жизнь тоскуют по своем осле!

Постоянно природа соединяет высокое с ничтожным и пренебрегает величавыми возможностями.

Среди трех закутанных фигур, из которых гениальный по своей наивности сказочный герой должен выбрать одну, принцесса — символ золотой середины — сидит всегда между небесной и адской силою.

Славный сказочный герой выбирает принцессу.

Высочайшее счастье и величайшее страданье доставляет нам мужчина. И всегда он, тем не менее, сомневается в силе нашего чувства, центром которого он является.

Может быть, это сомнение происходит от его деятельной силы, которая постоянно влечет его к новым завоеваниям, так что иной отказывается от владения завоеванной царской столицей, чтобы завоевать курятник.

Но если на благородном щите соединяются два герба: деятельная сила и сила чувства, тогда Фетида празднует свадебный пир, и Ахиллес может родиться вторично.

Сестры, не потому ли мы мужененавистницы, что страстно стремимся к возвышенному и высокому?

Писательница, литературный критик, драматург и активистка борьбы за права женщин Леони Мейергоф родилась в 1858/60 году в Гильдесгейме в еврейско-немецкой семье и была младшей из пяти детей торговца Магнуса Мейергофа. С детства она находилась под большим влиянием своей одаренной матери Каролины (урожд. Швабе), умершей в 1877 г.; уже в 7 лет Леони писала стихи, позднее проявляла тягу к музыке и литературе, училась в городской женской гимназии, брала уроки рисования у скульптора Ф. Кюстхардта, посещала лекции по истории искусств и философии. В семье она не была исключением — ее сестра Агнес стала художницей, родственник, биохимик и врач Отто Мейергоф — нобелевским лауреатом 1922 г.

В 1886/7 г. Леони переехала с отцом и сестрами во Франкфурт и с 1889 г. посвятила себя литературе, публикуя рассказы, романы и пьесы сперва под псевдонимом «Лео Хильдек», а затем и под собственным именем; также выступала со статьями и рецензиями в газете Frankfurter Zeitung. С 1900 г. жила в Мюнхене и Берлине, но в основном во Франкфурте. Умерла в 1933 г.