Мазуччо Гуардати - Новеллино

И снова принявшись целовать его и получив от него также бесчисленное множество поцелуев, она предложила ему одеться и позвала своего милого родственника, который опять завязал ему глаза и многими различными улицами отвел его на то место, откуда увел его накануне вечером, и, оставив его там, возвратился домой. Юноша, сняв повязку, пошел к себе обрадованный и изумленный; и, ломая себе голову в попытках догадаться, кто эта дама, он, бессильный что-либо открыть, решил, что не должен скрывать своего счастья и мыслей от своего единственного и лучшего друга и товарища; и, послав за ним, он без малейших колебаний посвятил его во все подробности происшествия. Друг стал вместе с ним трудиться над разгадкой этого случая, и, так как им это никак не удавалось, они решили предоставить это дело усмотрению дамы. Друг, который был придворным, находясь однажды в обществе многих сановников и переходя в разговоре от одного предмета к другому, рассказал это происшествие как странную и удивительную вещь, в точности передав все, что произошло, и выдумав только, что это было в французском королевстве. Случайно при этом присутствовал родственник дамы, который, как сказано, был участником и посвященным во все это дело; он тотчас же отправился к ней и с большой досадой рассказал то, что услышал от друга ее любовника. Дама была этим крайне огорчена, ибо сочла несомненным, что, если она будет продолжать идти по тому же пути, ее тайная любовь непременно получит скоро огласку, запятнав ее честь и доброе имя. По этой причине она твердо решила, что полученное ее любовником первое наслаждение вместе с денежной наградой будет ее последним и окончательным платежом; и таково было неизменное решение, которое она сама себе постановила.

Неразумный юноша, ничего об этом не зная, страстно желал возвратиться на высоты плодородного луга и долго и напрасно ждал приглашения, подобно тому как иудеи ждут Мессию, который к ним не придет. Но, не замечая никаких признаков этого, он поздно сообразил, что его собственный язык был главной причиной его несчастья. Дама же хотя и пребывала в большой печали, однако со свойственным ей благоразумием, можно полагать, сумела не менее осторожно удовлетворить свое желание с кем-то другим.

Полагаю, что кто-нибудь и будет порицать юношу за то, что он не сумел как следует и с осторожностью вести себя; но, конечно, если подумать, чего требует подлинная дружба, то никто не сможет по справедливости осудить его, потому что совершенно бесчеловечным можно назвать того, кто не раскрывает лучшему другу каждого своего большого секрета, не только поглощающего все человеческие способности и крадущего радость, но и саму жизнь, раз нельзя и невозможно не разделить свою радость с верным товарищем. Следовательно, если юноша доверился такому другу, хотя из-за его болтовни и приключились у него неприятности, нельзя отрицать, что он исполнил то, что от него требовали узы настоящей дружбы. Из-за одной приятнейшей ночи, которую он подарил даме, и до тех пор, пока у него не были истрачены на удовольствия все полученные от нее деньги, он провел много очень радостных месяцев. Заканчивая рассуждать об этом, я полагаю, что упомянутого юношу можно похвалить за большое мужество, коль скоро он вел себя таким образом. Но для мужчин мужественность — это врожденное и типичное для них качество, в следующей же новелле я покажу, не без нескрываемого изумления, мужество, проявленное одной девушкой, которого хватило бы для любого смелого и высокого духом мужчины, о чем можно будет судить в процессе чтения.

Одна дама, покинутая своим любовником, переодевается мужчиною и отправляется, чтобы убить его; схваченная стражей, она требует от подесты, чтобы тот содействовал ее мщению. Подеста, желая проверить смелость дамы, идет с нею и, убедившись в ее мужестве, примиряет ее с любовником, оказывает ей множество любезностей и оставляет их вернувшимися к прежней любви.

Не имея с тобой общения на протяжении столь долгого времени ни в письмах, ни лично, великолепная и превосходная моя госпожа, я очень досадую на это обстоятельство и очень бы хотел исправить эту свою ошибку. Итак, я посылаю тебе нижеследующую редкостную новеллу, как той, кого я всегда считал редчайшей среди прочих женщин. Умоляю тебя, добродетельная моя графиня, принять ее с такой же сердечной нежностью, с какой я ее тебе посылаю; читая ее, ты узнаешь, что не только мужчины, но и женщины, хотя природа и обделила их во многом, могут быть воодушевляемы большим мужеством. Vale.

Недавно моему светлейшему государю рассказали взаправду, что недавно жил в Неаполе молодой купец из хорошей и уважаемой семьи, хорошо воспитанный и обильно наделенный благами, которые нам дарит и которые у нас отнимает Фортуна. В течение долгого времени он с величайшим счастьем наслаждался любовью одной прекрасной и изящной молодой женщины, которая любила его одного и которую он также чрезвычайно сильно любил, так что оба они, связанные равным влечением, чувствовали себя безмерно удовлетворенными своей любовью. Но так как вещи, которыми владеешь без помехи и в изобилии, обыкновенно скоро приедаются, то и случилось, что юноша, потому ли, что ему захотелось другой дичи, или по какой другой причине, не обронив даже словечка любимой женщине, стал отдаляться от нее, прекратил свои посещения и даже перестал давать знать о себе. Удивленная этой новостью, дама несколько раз посылала за ним, чтобы он пришел к ней или объяснил ей причину своего неудовольствия, но не могла от него получить никакого, ни хорошего, ни дурного, ответа. Тогда, проверив себя и не найдя никакого проступка, который мог бы вызвать гнев возлюбленного, она решила, что причиной такой беды является, наверное, его новая любовь. И, желая в этом удостовериться, она приставила к нему нескольких шпионов, которые после недолгих поисков установили, что дама не ошиблась в своем предположении, так как он влюбился в другую девушку и на нее перенес всю свою любовь. Убедившись в этом, она стала проливать горькие слезы и предалась такому ужасному горю, что оно всю ее испепелило; содрогаясь от гнева и злобы, она почувствовала, что ее великая любовь перешла в злейшую ненависть, так что она охотно растерзала бы сердце вероломного любовника, если бы оно попалось ей в зубы. Настигнутая и побежденная этой страстью, она перебрала в уме все возможные способы умертвить его с помощью оружия или яда; и, не находя ни одного доступного ей способа, она проявила смелость, превышающую силы молодой женщины, и приняла решение самолично совершить это убийство. Она превосходно знала устройство дома юноши, знала, что он спит один в комнате, выходящей в садик, рядом с небольшой галереей, слегка приподнятой над главной улицей, и что ночью он постоянно оставляет открытой дверь на террасу, чтобы освежить комнату (ибо дело было летом); и она решила во что бы то ни стало отправиться туда одной, подвергая опасности свою честь и жизнь, только бы отомстить за себя и собственноручно умертвить жестокого и лживого любовника.