Мао Дунь - Избранное

— Видишь ту женщину?

Он удивленно вскинул брови, но тут же лицо его приняло прежнее выражение.

Я нарисовала на ладони иероглиф и шепнула при этом:

— Она… это самое!

— А-а! — Молодой человек, видно, струсил (не знаю только, кого из нас он испугался). Потом вдруг резко повернулся и пошел прямо навстречу Жун. Поравнявшись с ней, он окинул ее взглядом, а потом еще оглянулся. Я не ожидала он него подобной выходки и слегка растерялась…

Это было чересчур демонстративно. Если Жун сообразит, в чем дело, — я пропала.

Пройдясь несколько раз вдоль улицы, я снова подошла к молодому человеку и сказала:

— Разве можно поступать так неосторожно? Она могла запомнить тебя.

Он ничего не ответил, лишь улыбнулся. Почему, я не поняла, но нетрудно было догадаться, что мой новый знакомый не робкого десятка. Мне не хотелось вести с ним пустой разговор и кокетничать. Поэтому я прямо спросила:

— Где мы можем встретиться? Я хотела бы поговорить с тобой.

— Я часто бываю в клубе «Общества C—S», — равнодушно ответил он, — просматриваю там газеты.

Возвращаясь домой, я снова и снова вспоминала каждое его движение, каждое слово и постепенно нарисовала себе его образ. Странно, но мне казалось, будто этот образ давно живет в моем сердце и навсегда останется в нем.

Между тем надо было писать рапорт. Два противоречивых чувства боролись в моей душе: сообщать начальству об этом человеке или не сообщать? Но ведь Жун непременно захочет показать, что она «не подкачала», и приукрасит все, что видела. Поэтому я решила все же упомянуть о моем новом знакомом, но несколько исказила факты. Зачем? Я и сама не знаю. Какое-то непонятное чувство заставило меня поступить именно так.

Но не успела я отправить рапорт, как сейчас же раскаялась. А если мне прикажут «охотиться» за ним, что тогда я буду делать? О, небо! Меня совсем не беспокоит то, что я так неосторожна. Волнует меня другое: как бы иллюзии не заполнили пустоту в моем сердце. Я не хочу связывать себе руки. Как все это странно! Не правда ли?

Чувствую, что на меня надвигаются новые беды.

Уж не испугалась ли я? Нет! Что может испугать человека с искалеченной душой?

Правда, теперь на карту поставлена еще одна судьба, но не в моих силах что-либо изменить.

22 сентября

Пожалуй, Жун уже состряпала свое донесение. Точно ничего не знаю, но чувствую, что это так. Нетрудно представить себе, как она там все расписала. Я хорошо знаю такого сорта людей, они готовы навредить каждому.

Атмосфера все сильнее и сильнее накаляется. Против меня начался настоящий поход, затеваются интриги.

За спиной Жун, безусловно, кто-то стоит, но кто? Уж не М. ли? Рассуждая здраво, у него нет оснований пакостить мне. Но для таких, как М., логики не существует. В свое время я отвергла его ухаживания, но не оскорбила его, а, напротив, была очень деликатна. Я сказала ему: «Представь себе, что я соглашусь и обо всем узнает эта дрянь Л. Я не боюсь ее, но тебе она может навредить. К тому же Чэнь давно посматривает на меня маслеными глазками. Так что и я не в лучшем положении. Давай повременим».

Он слушал меня улыбаясь, но в глазах его горели зловещие огоньки. Тогда я намекнула, что заразилась дурной болезнью и еще не прошла до конца курс лечения, высвободилась из его объятий и, понизив голос, добавила:

— Я знаю, ты не боишься, но я не хочу этого!

В ответ он расхохотался, повалил меня на тахту и стал тискать… Он был похож на взбесившееся животное.

После этого случая М. как будто не питал ко мне никакой ненависти, потому что наши отношения, по сути дела, были лишь игрой, и вскоре воспылал страстью к Жун.

Зачем же ему понадобилось пакостить мне? Не понимаю. Но ведь он — человек особенный, логики для него не существует!

Быть может, он боится, что я первая нанесу удар? Какой вздор! Что могу я ему сделать? Такое мне и в голову не придет, я верю, что пока не способна на подобные вещи!

Кажется, я поторопилась с выводами. Пожалуй, у М. есть основания так думать. В самом начале, когда он только пытался заманить меня в свои сети, я невольно стала свидетельницей некоторых его тайн, и хотя в тот момент прикинулась дурочкой, он до сих пор, вероятно, не может успокоиться. Такие люди, как он, удивительно изворотливы, жестоки и подозрительны. Он меряет всех на собственную мерку. Либо ты сам должен кого-нибудь укусить, либо тебя укусят. М., разумеется, уверен, что я постараюсь его опередить.

На душе у меня как-то тревожно. Жун опасаться нечего, однако…

Удастся ли мне выпутаться из этого сложного положения?

Что ж, посмотрим! Даже смирную собаку можно сделать бешеной. Посмотрим, как развернутся события.

Надо захватить инициативу, нельзя терять ни минуты. К счастью, в этой шахматной партии преимущество на моей стороне. Однако исход пока не ясен. Подумаю еще немного и сделаю решительный ход.

Я оделась и подошла к зеркалу. Говорят, что я особенно хороша, когда хмурюсь и молчу. Возможно, но не лучше ли улыбаться? Во всяком случае, от этого я не становлюсь хуже. Помню, хорошо помню, как однажды Чжао сказал, что никто не умеет говорить так тихо и вкрадчиво, как я, что если долго слушать меня, то захмелеешь. Пожалуй, он был прав. Теперь я стала еще более опытной и искушенной. А может быть, нет?

…Я осмотрела себя с головы до ног и еще ближе подошла к зеркалу. О, на лбу, кажется, прибавились морщинки! Мне всего двадцать четыре года, я в самом расцвете сил и красоты! Откуда же их столько? Кто виноват в этом? Моя любовь и вся моя жизнь! Но зачем возвращаться к прошлому? Я уже собралась уходить, как вдруг за дверью послышался громкий голос хозяйки: «К вам гости!» Кто бы это мог быть? И как могли меня найти?

Дверь отворилась, и из-за тучной фигуры хозяйки я увидела красивое женское лицо. Гостья назвала меня по имени. А-а, так вот это кто! Когда она приехала и что ей нужно?

Мы не виделись лет пять, но Шуньин ни капельки не изменилась. Казалось, годы не коснулись ни ее внешности, ни характера. Это я поняла из первых же ее слов.

— О, ты так успела в жизни! И положение у тебя высокое, и друзей куча. Не удивительно, что тебе просто некогда вспомнить обо мне, твоей старой соученице и подруге. Но я и Суншэн ни на минуту о тебе не забывали, поистине…

— Вот уже не подумала бы, что ты здесь, — прервала я ее излияния. — Когда вы приехали? Где остановились? Ведь я ничего не знаю!

— Да я и не виню тебя! Такие люди, как ты, всегда заняты!

— Но, сестрица Шуньин, я действительно не знала о вашем приезде.

— Я и говорю, что у тебя полно дел. — С этими словами она подошла ко мне. Шуньин, видно, заранее приготовила свою речь. Надо дать ей высказаться, а то еще обидится. Я больше не перебивала ее. Она говорила, а передо мной одна за другой проплывали картины прошлого — события пятилетней давности.