Мао Дунь - Избранное

— Что же, посмотрим, на что способны эти шпики… Пожалуй, они зря теряют время.

— А бывают с тобой друзья?

— Бывают. Сейчас сюда приехали мои земляки, мы несколько раз собирались.

— А с женщиной ты не встречался? Такой тоненькой и стройной?

— Тоненькой и стройной? Нет! — Он испытующе посмотрел на меня, словно в голову ему пришла какая-то мысль.

Пора было уходить. Но глаза у К. неожиданно заблестели и, барабаня пальцами по столу, он сказал:

— Помнишь… я просил тебя об одном деле, ты что-нибудь узнала?

— Пока нет, но кое с кем я уже говорила.

В это время в дверь просунулась голова рассыльного, и он крикнул кому-то:

— Да, да, здесь, здесь!

Вероятно, случилось что-то непредвиденное. Я подмигнула К., указала пальцем на него, затем на себя — и отрицательно покачала головой, затем быстро пошла к выходу. В дверях я едва не столкнулась с входившей женщиной, но так и не успела ее разглядеть. Однако стоило мне услышать ее голос, как я застыла на месте. Это был голос Пин.

Так вот оно что! Значит, хорошенькая женщина, с которой встречается К., и есть Пин! Я так обозлилась, что даже потеряла самообладание.

— Эй, Пин! — окликнула я ее, расхохотавшись. Но голос мой и смех прозвучали фальшиво. — Вот уж не ожидала! Лучше бы, конечно, я ушла несколькими минутами раньше, не правда ли?

К. и Пин оба остолбенели. Лицо Пин стало мертвенно-бледным, К. взглядом дал ей понять, чтобы она молчала. Это не укрылось от меня, и я рассмеялась. К. шагнул вперед, посмотрел мне в глаза, но я не дала ему и слова вымолвить:

— Можешь не оправдываться, все ясно… Мы с Пин старые подруги, но я не знала, что и вы с ней друзья! А ты только что из кожи лез вон, чтобы доказать обратное, — напрасно старался!.. Могу тебе сообщить приятную новость, Пин: все расхваливают твою внешность — и очаровательная, мол, ты, и женственная, и грациозная…

— Прекрати, пожалуйста! — Пин обернулась ко мне с каменным лицом. — Неужели ты не понимаешь, что я просто зашла к приятелю!

— Откуда ты взяла, что я не понимаю? И потом, если все ясно, зачем ты пытаешься что-то объяснять? Я все прекрасно вижу… — Я заставила себя улыбнуться. — Так ты, К., хорошенько обдумай все, что я тебе сказала; впрочем, оба подумайте. Пока!

Я повернулась и пошла. К. громко окликнул меня, потом еще раз — уже тише. Он шел за мной, я слышала его шаги и пошла медленнее, потом шаги стихли, и я хоть и не видела, но чувствовала, что Пин преградила ему дорогу… Я расхохоталась и бросилась бежать.

Немного успокоившись, я пришла к выводу, что за К. действительно следят, а женщина, с которой его видели, — Пин; значит, меня обманывают…

На кого же мне злиться? Пожалуй, на обоих. Но первым делом надо рассчитаться с Пин, иначе я не успокоюсь.

Душа моя была в смятении, а карандаш, помимо моей воли, выводил на бумаге иероглиф за иероглифом… У жены офицера, моей соседки, собрались друзья, и она красивым сильным голосом пела песенку из оперы «Допрос Сусань», слова этой песни больно ранили мне сердце. Какая тоска! Я с силой нажала на карандаш, грифель сломался. Отшвырнула карандаш в сторону и взглянула на лежавший передо мной лист бумаги — он весь был исчерчен фамильными иероглифами К.! Вздох вырвался из моей груди. Я скомкала листок бумаги и сама себя выругала: «Дрянь несчастная!.. Но как бы то ни было, Пин должна получить по заслугам!»

12 ноября. Вечер

Сегодняшний день показался мне дурным сном. Но самое страшное ждет меня завтра. Кто знает, чем все это кончится?

После трех часов меня вызвали к Р. Странно, зачем я понадобилась ему так срочно? Но удивительнее всего то, что я напрасно прождала целых полчаса. Неожиданно ко мне вышел толстяк Чэнь и, изобразив на своем лице подобие улыбки, заявил:

— Сегодня к нему нельзя, он очень занят. Поехали со мной! Тебе поручено секретное задание.

Машина птицей летела по улицам, а я все думала, какое же это «секретное задание». Чэнь ничего не хотел говорить и даже боялся взглянуть на меня. Нелегкое, видно, предстоит дело. Но у Чэня я ничего не добилась. Он улыбался и молчал. Правда, рядом с шофером сидел охранник, но вряд ли именно это было причиной его молчания. Наконец машина замедлила ход, и мы въехали во двор. Дом, который я увидела, был похож на школу. Тут только Чэнь решился заговорить:

— В общем, задание у тебя отличное!

Я решила воспользоваться случаем, схватила его за плечо и только было хотела спросить, как машина остановилась.

Мы вошли в почти пустую комнату, и первый, кого я увидела, был М. Это не предвещало ничего хорошего. Я вся похолодела. Чэнь предложил мне стул, а сам вместе с М. вышел куда-то.

Сердце мое будто остановилось. Мысли замерли, только одна сверлила мозг: «Неужели они хотят убить меня, чтобы избавиться от лишнего свидетеля? Посмотрим, как это им удастся!.. Наверно, пронюхали, что мне известны их тайные связи с Суншэном».

Теперь ясно, почему Чэнь несколько дней назад расспрашивал меня о моих прежних отношениях с Шуньин и ее мужем… Но, оказывается, мой козырь ничего не стоит. Ни Чэнь, ни остальное начальство не считают преступными подобного рода дела… Скрипнула дверь, и в комнату вошел М. Чэня с ним уже не было.

— Пойдем со мной, — с улыбкой, очень вежливо сказал он. Я ничего не понимала. Неужели можно улыбаться, когда собираешься убивать?

— Зачем? — спросила я. В этот момент у меня, наверно, был очень жалкий вид.

— Я покажу тебе одного человека, — все также любезно ответил М., — и ты все поймешь.

Во мне заговорила гордость, и, не сказав больше ни слова, я последовала за ним. Мы прошли один внутренний двор, затем второй и очутились у длинного одноэтажного здания. Охранник отдал честь, и мы вошли внутрь. М. открыл одну из дверей и предложил мне войти.

— Что делать дальше — ты сама знаешь, — сказал он.

Я решила, что эта камера приготовлена для меня, но там уже находился какой-то человек. Когда он поднял голову, я вскрикнула от изумления… да это же Чжао!

Чжао взглянул на меня исподлобья, потом отвернулся и стал смотреть в окно. Я не знала, как себя вести, и растерянно взглянула на М.

М. улыбнулся.

— Ты знаешь этого товарища? — спросил он Чжао.

Чжао резко повернулся и с презрением в упор посмотрел на меня. Я задрожала. Но Чжао молчал, лишь грустно улыбался.

Когда мы возвратились, Чэнь спросил:

— Так быстро поговорили? Ведь это ваша первая встреча после долгой разлуки.

Теперь я поняла, в чем заключается мое «новое задание», и все же спросила:

— Что же я должна делать? Прошу дать мне точные указания.

— А разве ты не получила соответствующего приказа? — Толстяк обернулся к М., явно не желая брать на себя ответственность.

Поколебавшись, М. сказал:

— Ведь начальник еще давно дал тебе указания, так и действуй.