Мао Дунь - Избранное

Потом мы заговорили о другом, и вскоре Н. ушла.

Я никогда не видела почерка К., но была уверена, что это письмо от него.

Это письмо согрело мне душу. Я поняла, что еще не все потеряно в жизни, что я вовсе не одинока. Но как мне начать новую жизнь? Прошло уже два дня, а письмо, которого я с таким нетерпением ждала, все не приходило…

15 января

Упорно говорят о том, что на юге провинции Аньхой произошли серьезные события [43] Вторая «антикоммунистическая кампания» Чан Кайши. В январе 1941 года гоминьдановские войска в южной части провинции Аньхой нанесли предательский удар Новой 4-й армии, уничтожив ее штабную колонну. . У нас в районе тоже запахло кровью.

Местные заправилы развили бурную деятельность: вынюхивают, высматривают, подслушивают. И стоит молодым людям собраться вместе посмеяться и поболтать, как эти ищейки тут как тут. Я тоже получила новые указания. Проклятье! Эти бесконечные подозрения и домыслы — всего лишь свидетельство слабых нервов.

Ненадежным считается почти каждый, кто не состоит на государственной службе. Вот до чего дошло дело! Вне подозрений только богачи и убийцы.

По словам и по внешнему виду не определишь, что у человека на душе… Не так просто узнать что-нибудь по выражению лица и глаз…

Вдруг вспомнились слова Шуньин: «Политический курс определен».

А кто его определяет? Такие, как Шуньин и ее компания. Они первые узнают обо всем. Как жаль, что я оставила ее слова без внимания.

Но кто меня насмешил, так это Ф.

С видом ярого патриота он полдня просвещал меня. Наконец я не выдержала:

— Спасибо, но я настолько тупа, что не в состоянии постичь всей сложности государственной машины. Если до сих пор я хоть что-то понимала, то сейчас, после разговора с тобой, совсем запуталась. Хорошо, что я теперь занимаюсь корреспонденцией, работа, как ты говоришь, механическая. А то наделала бы глупостей и получила взыскание. Где уж мне с моими скудными способностями мечтать о повышении. Нет неприятностей — и благодарение небу.

Никогда бы не подумала, что этот олух не поймет даже такого грубого намека! Глядя на меня с сожалением, он заявил:

— Это неважно, что ты имеешь теперь дело только с письмами, необходимо разбираться в политике, возьмем, например…

Я нарочно громко рассмеялась, и Ф. прекратил свои излияния и с недоумением посмотрел на меня:

— Чему ты смеешься?

Я молча покачала головой, но, увидев, что он собирается продолжать, быстро перебила его:

— Ты, конечно, извини, но я не могу больше разговаривать, живот разболелся.

Ф. ничего не оставалось, как уйти…

Условились с Н. встретиться вечером в закусочной. Здесь цены сравнительно сносные, но говорят, что хозяева — преподаватели и чиновники — заботятся не столько о том, чтобы дешево кормить, сколько о собственной выгоде. Осматривая скрытые от нескромных взоров кабинки, я с улыбкой сказала:

— Прекрасное место для влюбленных. Жаль, что мы с тобой не влюбленные!

Н. как-то странно улыбнулась. Я почувствовала, что она обеспокоена.

Когда нам принесли закуски, снаружи вдруг послышались громкие голоса, из соседней кабинки кто-то позвал официанта, застучали по тарелке палочки для еды.

Н. так и не донесла еду до рта — рука ее застыла в воздухе. На лице была растерянность.

Через щель в бамбуковой перегородке я заглянула в соседнюю кабину, но Н. замахала на меня руками и зашептала в самое ухо:

— Не смотри, я всех их знаю — по голосу узнала.

Я кивнула. Мне показалось, что Н. чего-то боится, не стала ее ни о чем расспрашивать и занялась едой.

Мы сидели совсем тихо, зато в соседней кабинке творилось что-то невообразимое. Сначала там кричали все вместе, перебивая друг друга, потом шум постепенно стал стихать и можно было разобрать, что говорят о женщинах. Один, с местным выговором, зло подшучивал над своим дружком, а тот огрызался:

— Рано или поздно она попадет ко мне в руки. В этих делах я не признаю спешки. Обожаю поиграть в кошки-мышки. Женщин здесь хватает. Разве в прошлый раз я не добился своего? Без шума, без скандала она сама предложила. Хочешь пари?

Судя по выговору, это был приезжий.

— Хватит трепаться! Можно подумать, что ты танский монах [44] Танский монах — герой фантастического романа У Чэнъэня «Путешествие на Запад» (XVI в.), в котором рассказывается о самых невероятных приключениях монаха Сюаньцзана во время его паломничества в Индию и, в частности, о том, как однажды он попал в женское царство, где не было ни одного мужчины. в женском государстве! Что ты здесь, единственный мужчина? Я уже не говорю о том, что у тебя есть соперник. Его называют «девятиголовой птицей», он действует с молниеносной быстротой, не то, что ты!

— Да будь он хоть гадом с девятью жалами — плевать мне на него. Ты лучше скажи: хочешь пари?

— Черт их подери! Принесут нам когда-нибудь закуску? — Кто-то хватил кулаком по столу и с такой силой, что задрожала бамбуковая перегородка.

Н. побледнела и изменилась в лице, глаза ее сверкали гневом. Я перестала есть.

Мне хотелось привлечь к себе Н., успокоить ее, но тут за перегородкой снова заговорили:

— Что же, можно и пари, только ты объясни сначала: о чем будешь спорить? Что ты добьешься своего? Это одно. Но ведь часто, когда нам подают холодный суп, мы хотим горячего — тут уж спор совершенно о другом. Ясно? Ладно, давай сначала тяпнем по маленькой, а потом поговорим.

— Вот дьявол, ты просто хочешь раздразнить меня!

— Пока ты здесь будешь злиться, кое-кто успеет полакомиться горяченьким! Уж лучше не хватайся, Акью [45] Акью — герой одноименной повести Лу Синя. , успокойся, садись в сторонке и жди, пока «девятиголовый» насытится, тогда вылижешь тарелку!

— Сам ты Акью, подлец, сам…

Раздался смех:

— Не веришь? Давай пойдем в клуб, только скорее, может тебе хоть объедки достанутся.

На меня упала чья-то тень. Я подняла голову и увидела, что передо мной стоит Н. Она оперлась о мое плечо, наклонилась и, скрипнув зубами, едва слышно проговорила:

— Пойдем отсюда!

За перегородкой снова кто-то ударил кулаком по столу, задрожала посуда, грубый голос заорал:

— Сволочь! На что спорим? Я сейчас приволоку ее сюда, вот тогда увидишь!

Н. передернуло, и она бессильно опустилась на мою скамейку. Я выглянула из кабинки, посмотрела по сторонам.

— Погоди, зачем торопиться? Эй, кто там, черт бы вас побрал! Живее поворачивайтесь!

Кажется, кто-то запустил в стену тарелкой, раздалась брань, потом послышался испуганный голос хозяина.

— Пошли. — Я взяла Н. под руку. — Иди с этой стороны и спрячься за меня.

Мы бежали что было сил. Лишь у меня в комнате Н. перевела дух.

— Скоты, а не люди! Хуже скотов!