Герман Гессе - Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Герман Гессе - Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Герман Гессе - Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Герман Гессе, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Сиддхартха» – одно из лучших произведений Германа Гессе, узаконивших для культуры минувшего столетия принципы постмодернистской литературы.
Жемчужина прозы, небывалая по глубине проникновения в восточную философию…
Жемчужина прозы, небывалая по глубине проникновения в восточную философию…
Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Герман Гессе
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Kamala looked at him with a smile. | Камала взглянула на него с улыбкой. |
| "Again, you're talking about him," she said, "again, you're having a Samana's thoughts." | - Опять ты говоришь о нем, - заметила она, - опять у тебя мысли саманы. |
| Siddhartha said nothing, and they played the game of love, one of the thirty or forty different games Kamala knew. | Сиддхартха замолк, и они предались любовной игре - одной из тех тридцати или сорока игр, которые знала Камала. |
| Her body was flexible like that of a jaguar and like the bow of a hunter; he who had learned from her how to make love, was knowledgeable of many forms of lust, many secrets. | Тело ее было гибко, как тело ягуара, как лук охотника. Тому, кто учился любви у нее, раскрывались многие наслаждения, многие тайны. |
| For a long time, she played with Siddhartha, enticed him, rejected him, forced him, embraced him: enjoyed his masterful skills, until he was defeated and rested exhausted by her side. | Долго играла она с Сиддхартхой, то привлекая, то отталкивая его, то беря его силою, обволакивая его целиком и наслаждаясь его мастерством, пока он не почувствовал себя побежденным и не почил в изнеможении рядом с нею. |
| The courtesan bent over him, took a long look at his face, at his eyes, which had grown tired. | Гетера склонилась над ним, долго глядела на его лицо, в его утомленные глаза. |
| "You are the best lover," she said thoughtfully, "I ever saw. You're stronger than others, more supple, more willing. | - Ты лучший из влюбленных, каких я когда-либо видела, - заметила она задумчиво. - Ты сильнее других, гибче, податливее. |
| You've learned my art well, Siddhartha. | Ты хорошо изучил мое искусство, Сиддхартха. |
| At some time, when I'll be older, I'd want to bear your child. | Со временем, когда o буду постарше, я хочу иметь от тебя ребенка. |
| And yet, my dear, you've remained a Samana, and yet you do not love me, you love nobody. | И все же, милый, ты остался саманой. Все же ты не любишь меня, ты никого не любишь. |
| Isn't it so?" | Разве не так? |
| "It might very well be so," Siddhartha said tiredly. | - Может быть, - устало ответил Сиддхартха. - Я -как ты. |
| "I am like you. You also do not love-how else could you practise love as a craft? | И ты ведь не любишь - иначе, как могла бы ты предаваться любви как искусству? |
| Perhaps, people of our kind can't love. | Люди, подобные нам, вероятно, и не способны любить. |
| The childlike people can; that's their secret." | А люди-дети способны: это их тайна. |
| SANSARA | САНСАРА |
| For a long time, Siddhartha had lived the life of the world and of lust, though without being a part of it. | Долгое время Сиддхартха вел мирскую, полную наслаждений жизнь, не отдаваясь ей, однако, всецело. |
| His senses, which he had killed off in hot years as a Samana, had awoken again, he had tasted riches, had tasted lust, had tasted power; nevertheless he had still remained in his heart for a long time a Samana; Kamala, being smart, had realized this quite right. | Его плоть, подавленная в годы пламенного аскетизма, проснулась; он изведал богатство, изведал сладострастье, изведал власть. Но все же, в течение долгого времени, он оставался в душе саманой, - как верно заметила умная Камала. |
| It was still the art of thinking, of waiting, of fasting, which guided his life; still the people of the world, the childlike people, had remained alien to him as he was alien to them. | И теперь еще искусства мыслить, ждать и поститься играли руководящую роль в его жизни, и теперь еще люди, жившие в миру, люди-дети, оставались ему чуждыми, как он был чужд им. |
| Years passed by; surrounded by the good life, Siddhartha hardly felt them fading away. | Годы мчались; окутанный привольной жизнью, Сиддхартха едва замечал, как они уходили. |
| He had become rich, for quite a while he possessed a house of his own and his own servants, and a garden before the city by the river. | Он разбогател, у него давно уже был собственный дом, слуги, парк за городом у реки. |
| The people liked him, they came to him, whenever they needed money or advice, but there was nobody close to him, except Kamala. | Люди любили его; они приходили к нему, когда им нужны были деньги или совет; но никто не был близок к нему, кроме Камалы. |
| That high, bright state of being awake, which he had experienced that one time at the height of his youth, in those days after Gotama's sermon, after the separation from Govinda, that tense expectation, that proud state of standing alone without teachings and without teachers, that supple willingness to listen to the divine voice in his own heart, had slowly become a memory, had been fleeting; distant and quiet, the holy source murmured, which used to be near, which used to murmur within himself. | То высокое светлое чувство пробуждения и напряженного ожидания, которое он испытал когда-то, в расцвете молодости, в дни, последовавшие за проповедью Г аутамы и разлукой с Говиндой, его тогдашнее гордое одиночество и независимость от всяких учений и учителей, его чуткость к божественному голосу в собственном сердце - все это оказалось преходящим и мало-помалу отходило в область воспоминаний. Далеко и чуть слышно шумел теперь священный родник, когда-то столь близкий, когда-то шумевший в нем самом. |
| Nevertheless, many things he had learned from the Samanas, he had learned from Gotama, he had learned from his father the Brahman, had remained within him for a long time afterwards: moderate living, joy of thinking, hours of meditation, secret knowledge of the self, of his eternal entity, which is neither body nor consciousness. | Правда, многое из того, чему он научился от саман, от Г аутамы, что он усвоил от своего отца-брахмана, еще долгое время сохранялось в нем: он сохранил свою умеренность, свою любовь к мышлению, часы самопогружения, тайное знание о себе, о вечном Я, которое не есть ни тело, ни сознание. |
| Many a part of this he still had, but one part after another had been submerged and had gathered dust. | Многое из всего этого осталось в нем, но одно за другим опускалось в глубину и покрывалось пылью. |
| Just as a potter's wheel, once it has been set in motion, will keep on turning for a long time and only slowly lose its vigour and come to a stop, thus Siddhartha's soul had kept on turning the wheel of asceticism, the wheel of thinking, the wheel of differentiation for a long time, still turning, but it turned slowly and hesitantly and was close to coming to a standstill. | Подобно тому, как гончарный круг, раз приведенный в движение, долго со храняет сообщенную ему скорость и только медленно, понемногу, замедляет свое вращение, пока не остановится совсем, так и в душе Сиддхартхи долго продолжало вертеться колесо аскетизма, колесо мышления, колесо распознавания. Оно и теперь еще вертелось, но медленно, с колебаниями и - того и гляди - должно было остановиться совсем. |
| Slowly, like humidity entering the dying stem of a tree, filling it slowly and making it rot, the world and sloth had entered Siddhartha's soul, slowly it filled his soul, made it heavy, made it tired, put it to sleep. | Подобно тому, как проникает сырость в умирающий древесный пень, медленно заполняя его и вызывая гниение, так мирское и лень понемногу проникали в душу Сиддхартхи, понемногу наполняя ее, вызывая чувства тяжести и усталости, усыпляли ее. |
| On the other hand, his senses had become alive, there was much they had learned, much they had experienced. | Зато желания в нем пробудились, и в этом отношении он многому научился, многое испытал. |
| Siddhartha had learned to trade, to use his power over people, to enjoy himself with a woman, he had learned to wear beautiful clothes, to give orders to servants, to bathe in perfumed waters. | Сиддхартха научился торговать, пользоваться властью над людьми, искать наслаждения у женщин. Он научился носить прекрасное платье, приказывать слугам, купаться в благовонной воде. |
| He had learned to eat tenderly and carefully prepared food, even fish, even meat and poultry, spices and sweets, and to drink wine, which causes sloth and forgetfulness. | Научился кушать тонкие и хорошо приготовленные блюда, - в том числе рыбу, мясо животных и птиц, пряности и сладости, и пить вино, порождающее лень и забвение. |
| He had learned to play with dice and on a chess-board, to watch dancing girls, to have himself carried about in a sedan-chair, to sleep on a soft bed. | Научился играть в кости и в шахматы, смотреть на пляски танцовщиц, пользоваться носилками, спать в мягкой постели. |
| But still he had felt different from and superior to the others; always he had watched them with some mockery, some mocking disdain, with the same disdain which a Samana constantly feels for the people of the world. | Но при всем том он все еще чувствовал себя отличным от других людей, стоящим выше их; все еще глядел на них с легкой насмешкой, с некоторым презрением, тем самым презрением, какое аскет-самана всегда питает по отношению к мирянам. |
| When Kamaswami was ailing, when he was annoyed, when he felt insulted, when he was vexed by his worries as a merchant, Siddhartha had always watched it with mockery. | Когда Камасвами бывал нездоров и раздражителен, когда он чувствовал себя кем-то обиженным, когда ему досаждали деловые заботы, Сиддхартха всегда относился к этому с насмешкой. |
| Just slowly and imperceptibly, as the harvest seasons and rainy seasons passed by, his mockery had become more tired, his superiority had become more quiet. | Но медленно и незаметно, по мере того, как сменялись и уходили периоды дождей и жатвы, его насмешка становилась бледнее, а чувство превосходства слабее. |
| Just slowly, among his growing riches, Siddhartha had assumed something of the childlike people's ways for himself, something of their childlikeness and of their fearfulness. | Понемногу, среди своего возрастающего богатства, Сиддхартха сам усвоил некоторые черты, присущие людям-детям. |
| And yet, he envied them, envied them just the more, the more similar he became to them. | И все же он завидовал им, завидовал тем сильнее, чем более сам начинал походить на них. |
| He envied them for the one thing that was missing from him and that they had, the importance they were able to attach to their lives, the amount of passion in their joys and fears, the fearful but sweet happiness of being constantly in love. | Он завидовал им в одном - в той важности, какую они приписывали всем своим переживаниям, в страстности их радостей и тревог, в робком, но сладком счастье их вечной влюбленности. |
| These people were all of the time in love with themselves, with women, with their children, with honours or money, with plans or hopes. | В себя ли самих, в женщин или в своих детей, в почести или в деньги, в планы или надежды, - но влюблены эти люди бывали всегда. |
| But he did not learn this from them, this out of all things, this joy of a child and this foolishness of a child; he learned from them out of all things the unpleasant ones, which he himself despised. | Но как раз того он не перенял у них - именно этому, их детской жизни, радостности и детскому безрассудству он не научился, а перенял как раз те неприятные черты, которые презирал в них. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты", Герман Гессе
Книги похожие на "Сиддхартха - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
