Лев Николаевич Толстой. Полное собрание сочинений. Том 42

Джон Рёскин.

Самим создателем предопределено, чтобы мерилом всех человеческих поступков служила не выгода, а справедливость, и, в силу этого, все усилия определить степень выгоды всегда бесплодны. Ни один человек никогда не знал, не знает и не может знать, каковы будут как для него, так и для других людей конечные результаты известного поступка или целого ряда поступков. Но каждый человек может знать, какой поступок справедлив и какой нет. И все мы точно так же можем знать, что последствия справедливости будут, в конце концов, наилучшие, как для других, так и для нас, хотя мы не в силах заранее сказать, каково будет это наилучшее и в чем оно будет состоять.

Джон Рёскин.

Безумцы думают, что нет действительной справедливости, а есть только случайная, потому что часто не замечают возмездия. Но если справедливость остается годы и даже столетия не наказанной, то всё же час возмездия настанет так же несомненно, как то, что человеку не миновать смерти. Бог, как и вначале, живет и говорит с нами в делах вселенной. Великая мировая душа справедлива. О братья, неужели после стольких веков христианской проповеди вам всё еще напоминать о том, что некогда понимали разные язычники, магометане, римляне, евреи, скифы и греки. Напоминать, что на земле существует справедливость, и что в сущности ничего вечного, кроме нее, и нет.

Карлейль.

Непризнание несправедливости своих поступков требует лжи.

Главная причина дурного общественного устройства разделение людей на господ и рабочих, на просвещенных и непросвещенных, на чистых и грязных, на темных, черных и белых.

Верховная власть народа сводится в сущности к тому, возможно ли, чтобы кто-нибудь имел первоначально право повелевать народом против его воли. Непонятно, как можно утверждать это разумным образом. Народ, само собой разумеется, имеет высшую и единственную власть над собой; но он властитель несовершеннолетний и потому должен находиться под опекой и никогда не может сам распорядиться своими правами, не вызывая безграничных опасностей, тем более что подобно всем малолетним он очень легко может стать игрушкой коварных плутов, называемых поэтому демагогами.

Шопенгауэр.

Видали ли вы, как бросается стадо свиней к ведру с помоями? Это человеческое общество, каково оно есть в настоящее время.

Видали ли вы компанию благовоспитанных людей, мужчин и женщин, сидящих вместе за обедом, когда никто не теснит другого, не жадничает, не обжирается, и когда каждый, зная, что его голод будет утолен, старается уступать другим, помогать им? Это — человеческое общество, каким оно могло бы быть.

Генри Джордж.

При существующих условиях, при земле, считающейся частною собственностью, матерьяльный прогресс развивает два различных стремления, два противоположных течения. С одной стороны возрастающее народонаселение и улучшение в способах производства вызывает рост огромных состояний, уничтожение среднего, промежуточного класса и низведение рабочей массы до уровня более низкой заработной платы и более тяжелой зависимости. С другой стороны, приводя людей в более тесное соприкосновение, возбуждая мысль, вызывая новые желания и надежды, современный прогресс стремится сделать народные массы недовольными своим положением, способными живо чувствовать неправду. Что из этого выйдет, можно предсказать с такою же точностью, как можно предсказать, что выйдет из того, если понесутся навстречу друг другу два поезда по одним и тем же рельсам.

Генри Джордж.

Вместе с паром, электричеством и множеством изобретений разного рода в мир вступили новые могучие силы. При правильном употребленииони могут быть нашими слугами, более исполнительными, чем гении арабских сказок. При неправильном употреблении они могут превратиться в чудовищ разрушения. Они требуют и настоятельно требуют великих общественных перемен. Проявляясь при общественных учреждениях, основанных на естественной справедливости и признающих равное право за всеми людьми на богатства природы, они будут поднимать всех равномерно, и промышленная организация людей естественно преобразуется в обширное кооперативное общество. Проявляясь при общественных условиях, отрицающих естественную справедливость признанием земли частной собственностью, силы эти будут производить неравенство и поведут, в конце концов, лишь к разрушению и разгрому.

Генри Джордж.

Мы, господа, живем самой утонченной добычей. Мы держим мужиков, которые работают, одуряясь от работы для того, чтобы мы питались даром и чувствования и мысли были только нашим достоянием.

Джон Рёскин.

На гулянии устроены мачты для влезания на них и доставания призов. Такой прием увеселения — чтобы мучить человека часами (пускай он погубит свое здоровье), или бег в мешках, а мы будем забавляться смотреть, — мог возникнуть только при делении людей на господ и рабов.

Все формы нашей жизни сложились такими, какими они сложились только потому, что было это деление: акробаты, половые в трактирах, нужники, производство зеркал, карточек, все фабрики — всё могло возникнуть таким, каким оно есть только потому, что было деление на господ и рабов.

Мы хотим устроить братскую жизнь, удержав рабские формы жизни.

Братство — естественно, свойственно людям. Не братство, разделение — старательно воспитывают.

В неравенстве людей виноваты столько же и те, которые признают себя высшей породой людей, сколько и те, которые признают себя людьми не равными со всеми другими, а низшими.

Никогда нельзя знать самому про себя для бога, для истины ли поступаешь или для славы людской. Одно средство узнать — это радостно делать доброе, несмотря на осуждение людей.

Когда мир хулит и злословит нас, наше дело не огорчаться этим, а скорее подумать: нет ли в этом какого-нибудь основания или истины.

Никто не проявляет такого уважения и приверженности к добродетели, как тот, кто теряет славу хорошего человека, только для того, чтобы в своем сознании оставаться таковым.

Сенека.

Хорошо служить людям так, как они хотят этого, но еще лучше служить им без их одобрения и награды.

Конвей.

Полезнее всего было бы составить описание жизни тех людей, о которых мир и не думал и не слышал, но которые теперь исполняют главную долю всех его работ и от которых мы можем лучше всего научиться, как исполнять их.