Полное собрание сочинений. Том 34

Никогда.

Это тебе кажется. (Держит в руке письмо и гнет.) Да не в том дело, то есть не то, что не в том дело, а главное дело в том, что я-то не могу. Знаешь, толстую бумагу перегибай так и этак. И сто раз перегнешь. Она всё держится, а перегнешь сто первый раз, и она разойдется. Так между мной и Лизой. Мне слишком больно смотреть ей в глаза. И ей также — поверь.

Нет, нет.

Говоришь нет, а сама знаешь, что да.

Я могу только по себе судить — если бы я была на ее месте, и ты бы ответил то, что ты отвечаешь, это было бы ужасно для меня.

Да, для тебя.

Молчание. Оба смущены.

Неужели так и останется?

Должно быть.

Федя, вернись.

Спасибо тебе, милая Саша. Всегда ты мне останешься дорогим воспоминанием... Но прощай, голубушка. Дай мне поцеловать тебя. (Целует ее в лоб.)

Нет, я не прощаюсь и не верю, и не хочу верить... Федя...

Ну, так слушай же. Только слово, что то, что я тебе скажу, никому не скажешь. Даешь слово?

Разумеется.

Ну, так слушай, Саша. Правда, что я муж, отец ее ребенка, но я лишний. Постой, постой, не возражай. Ты думаешь, я ревную? Нисколько. Во-первых, не имею права, во-вторых, не имею повода. Виктòр Каренин старый ее друг и мой тоже. И он любит ее, и она любит его.

Нет.

Любит, как может любить честная, нравственная женщина, которая не позволяет себе любить никого кроме мужа, но она любит и будет любить, когда препятствие это (показывает на себя) будет устранено. И я устраню его, и они будут счастливы (голос дрожит).

Федя, не говори так.

Ведь ты знаешь, что это правда, и я буду рад их счастью, и лучше я ничего не могу сделать и не вернусь, и дам им свободу, и так и скажи. И не говори, не говори, и прощай. (Целует ее в голову и отворяет дверь.)

Федя, я восхищаюсь перед тобой.

Прощай, прощай.

[Саша уходит.]

Да, да, чудесно, прекрасно. (Звонит.)

Позовите барина.

[Лакей уходит.]

И правда, и правда.

Как же устроил?

Чудесно. «И божилась и клялась...» Чудесно. Где все?

Да там, играют.

Отлично. Пойдем... «побыва[ть] ко мне на час».

Князь Сергей Дмитриевич.

Ну, разумеется. (Оборачивается и поправляется перед зеркалом) .

[Лакей уходит].

J’espère que je ne force pas la consigne. 63 63 [Надеюсь, что я не нарушаю приказа.] (Целует руку.)

Вы знаете, что vous êtes toujours le bienvenu. 64 64 [вы всегда желанный гость.] A теперь, нынче, особенно. Вы получили мою записку?

Получил, и вот мой ответ.

Ах, мой друг, я начинаю совсем отчаиваться. Il est ensorcelé, positivement ensorcelé. 65 65 [Он околдован, положительно околдован.] Я никогда не встречала в нем такой настойчивости, такого упрямства, такой безжалостности, равнодушия ко мне. Он совсем переменился с тех пор, как эта женщина бросила мужа.

Но что же именно, как стоит дело?

Так, что во что бы то ни стало хочет жениться.

Но как же муж?

Дает развод.

Вот как.

И он, Виктòр, идет на это, и вся эта грязь, адвокаты, доказательства вины. Tout ça est dégoutant. 66 66 [Всё это отвратительно.] И это не отталкивает его. Я его не понимаю. Он с своей чуткостью, робостью...

Любит. Ах, если человек точно любит, тогда...

Да, но отчего же в наше время любовь могла быть любовью чистой, любовью-дружбой, которая идет через всю жизнь. Такую любовь я понимаю, ценю.

Теперь новое поколение уж не может довольствоваться идеальными отношениями. La possession de l’âme ne leur suffit plus. 67 67 [Душевная близость их уже не удовлетворяет.] Что делать. Но как же быть с ним?

Нет, про него не говорите. Но это какое-то колдовство. Его точно подменили. Ведь вы знаете, я была у нее. Он так просил меня. Я поехала, не застала ее, оставила карточку. Elle m’a fait demander quand je pourrai la recevoir. 68 68 [Она меня просила, когда я смогу, принять ее.] И нынче (смотрит на часы) , во 2-м часу, стало быть, сейчас, должна приехать. Я обещала Виктòру принять, но понимаете мое положение. Я вся не своя. И по старой привычке послала за вами. Мне нужна ваша помощь.

Благодарствуйте.

Вы поймите, что это посещение ее решает всё дело, судьбу Виктòра. Мне надо или не согласиться... А как я могу...

Вы совсем не знаете ее?

Никогда не видала. Но боюсь ее. Не может хорошая женщина согласиться оставить мужа. И хорошего человека. Ведь он товарищ Виктòра и бывал у нас. Он был очень милый. Да какой бы он ни был. Quels que soient les torts qu’il a eus vis-à-vis d’elle, 69 69 [Как бы он ни был виноват перед нею,] нельзя бросать мужа. Надо нести свой крест. Я одно не понимаю, как может Виктòр с своими убеждениями согласиться на женитьбу на разведенной. Сколько раз — недавно он при мне горячо спорил с Спицыным, доказывая, что развод не согласен с истинным христианством, и теперь сам идет на это. Si elle a pu le charmer à un tel point, 70 70 [Если она могла очаровать до такой степени,] я боюсь ее. Но, впрочем, я вас позвала, чтобы слышать вас, и всё только сама говорю. Что вы думаете? Скажите. Что по-вашему? Как надо? Вы говорили с Виктòром?